Железное пламя

«Прости, пожалуйста. Я тоже выбираю тебя. Ты моя. Я не дам тебе умереть». Андарна прошла мимо меня, готовая встать между мной и матерью.

О боги. Нет. Слоун же перебрасывает энергию…

– Ты можешь жить с тем, что они умирают? А ведь это и происходит, – сказала мама мягче, чем когда-либо говорила со мной. – Твои друзья умирают, кадет Майри. Наследник Тиррендора сражается не на жизнь, а на смерть, и ты можешь это остановить. Ты можешь спасти всех.

Она взяла ее свободную руку – и, к моему ужасу, Слоун не отпустила вторую от камня.

– Не надо! – воскликнула я. – Слоун, это же моя мама.

Этого не могло быть. Может, Слоун не послушает меня, но послушает Ксейдена. Я смела щиты…

Боль. Мучительная, обжигающая боль неслась по нашей связи. Безнадежность и… беспомощность? Она накинулась со всех сторон, лишив дыхания, захлестывая все органы чувств и остатки сил. Я осела всем телом – всем весом в руках Аарика, – пока мой разум с трудом распутывал мои чувства с ксейденовскими.

Он… я не могла думать из-за боли, не могла вдохнуть из-за стиснутой груди, не чувствовала землю под ногами.

– Ксейден умирает, – прошептала я.

Слоун бросила взгляд на меня – и этого было достаточно.

– Тебе нужно просто стоять, – говорила где-то вдали моя мать. – Твоя печать сама все сделает. Представь, что ты не более чем проводник для энергии. Ты просто передаешь мою энергию в камень.

– Вайолет? – прошептала Слоун.

Я с трудом подняла взгляд к ней, но меня здесь не было. Я умирала на поле боя, теряя последние силы, сгорая, пожирая собственное тело. Но это стоило того, чтобы спасти любимую. Вайолет.

«Борись!» – закричала я по связи всем троим, закричала, чувствуя боль и месть. Гнев и огонь. Горечь плоти виверны в зубах.

– Ты можешь, – сказала мама ласково.

– Мам! – Мой голос задрожал, когда она сплела свои пальцы с пальцами Слоун.

– Все хорошо, – улыбнулась мне мама, нежно глядя на меня, когда Слоун рядом с ней оцепенела. – Когда моя сила – сила Аймсира – заживет в камне, зажги его. Установи чары. Я готова на все, лишь бы уберечь тебя. Понимаешь? Все было ради того, чтобы привести тебя к этому моменту, когда тебе хватит сил…

Она упала на колени, но не отпустила Слоун.

– Нет-нет-нет. – Я боролась с руками Аарика, пока моя грудь грозила разойтись по швам, пронзить ребрами сердце. Мама то и дело пропадала из поля зрения, то мутного, то ясного.

– Мне очень жаль, – прошептал мне на ухо Аарик.

– Ты все, о чем мы мечтали, – тихо сказала мама, бледнея, пока Слоун краснела все сильнее. – Все вы трое. – Она перевела взгляд на Бреннана. – И скоро я его увижу.

Нашего отца. Мои глаза вспыхнули, и я вновь рванулась из рук Аарика.

– Не надо… – Бреннан умоляюще покачал головой. – Не делай этого.

Он с трудом поднялся на ноги, сделал пару шагов к маме и снова упал.

– Живите хорошо. – Ее голова покачнулась и глаза закатились, когда кожа приобрела восковой оттенок бледности в нелепом контрасте с ее летной формой, а грудь поднималась все слабее в неверном, слабом дыхании.

Бреннан пополз к ней.

Позади раздался шум шагов.

– Нет! – крикнула я, надсаживая горло, надрывая душу.

От камня чар раздался отчетливый гул, поднимающий волосы дыбом, когда мама упала в объятия Бреннана.

Слоун отшатнулась, уставившись на свои руки, словно они были чужие, а Аарик наконец меня отпустил.

Я полетела вперед, ударившись коленями оземь перед Бреннаном: он держал тело матери на коленях, трясущейся рукой гладя ее по лицу. Мои пальцы нашли ее шею, но пульса не было. Не было тепла. Не было жизни.

Единственный ритмичный звук, который я услышала, – топот, когда кто-то влетел в зал.

Матери больше не было.

– Мама, – прошептал Бреннан, и его лицо исказилось.

– Что вы сделали?! – Мира упала на колени, притянула тело мамы и попыталась нащупать пульс. – Мама? – Она затрясла ее, но у той только перекатилась голова. – Мама!

Я не могла вздохнуть.

Она была приливом, штормами, самим воздухом, слишком важной силой, чтобы погасить их и при этом не разорвать сам мир до основания. Как она могла так просто уйти?

– Простите, – тихо плакала Слоун.

– Что вы сделали?! – снова закричала Мира, обрушив весь свой гнев на Бреннана.

«Ты нужна Ксейдену, – сказала Андарна, но я не могла сдвинуться. – Тэйрн и Сгаэль ждут с ним».

– Надо их увести, – скомандовал Аарик, и на мои плечи легли чьи-то руки, потянули меня с пола, отвели прочь.

За мной, взяв тело мамы под мышки и потащив из зала, последовала Мира. Слоун помогла Бреннану, и вот мы уже оказались в туннеле. Маму теперь нес кто-то другой. Кто-то из первокурсников?

Я почувствовала на лице руки Миры, она смотрела на меня – глаза в глаза, когда кто-то перекрыл вход в туннель.

– Ты в порядке?

– Ее было не остановить… – Это мой голос? Или Бреннана?

Вспыхнул огонь – такой мощный, что мог бы выжечь легкие, – но направлен он был не на нас.