Надо запомнить, что спорить с Тэйрном имеет смысл только тогда, когда у него есть дела поважнее.
Забравшись на спинку седла, я попыталась отстегнуть сумки и из-за спешки едва не потеряла равновесие.
Пока я пробиралась по спине Тэйрна, мое колено пульсировало от боли, но я почти забыла о ней, стоило мне только опустить щиты и почувствовать, как теневая связь опутывает мой разум.
Вопреки всем инстинктам я заставила себя вернуть ментальные щиты на место. После того, на чем мы расстались в прошлые выходные, я понятия не имела, чего ожидать от Ксейдена, но он, неважно как сильно мы друг на друга злились, наверняка ожидает, что мои щиты будут подняты. Надежно закрепив сумки, я соскользнула по спине Тэйрна и при приземлении перенесла весь вес на здоровое колено.
Я чувствовала, как его предвкушение отдается в моих жилах, но не пыталась его блокировать. По крайней мере, хоть один из нас счастлив. Но вот то, что произойдет позже? Мысли об этом я блокировала так, словно от этого зависела моя жизнь.
Я засмеялась и похромала вперед. Боги, какими же тяжелыми были эти сумки… да еще и странным образом вибрировали от энергии. Видимо, они уже были наделены силой.
Целая рота пехоты выскочила из арочного входа мне навстречу, когда я добралась до вершины каменного пандуса. Проклятье, я была прямо у них на пути!
– Всадник! – рявкнул их командир.
Прежде чем я успела отскочить в сторону, рота разделилась ровно посередине и обогнула меня с обеих сторон.
Пехотинцы бежали так близко ко мне, что я чувствовала поднятый ими ветерок. Я была словно булыжник посреди бурной реки. Я стояла совершенно неподвижно, чтобы избежать столкновения, и, пока солдаты проносились мимо, боялась даже дышать.
Когда меня миновали последние пехотинцы, я выдохнула и направилась во двор. Немного подождав, когда впереди пройдет группа целителей, я заметила идущего мне навстречу Ксейдена. Выражение его лица было совершенно непроницаемым. Мое сердце сначала замерло, затем забилось с удвоенной силой, но я заставила себя двинуться вперед.
Я не знала, как это вообще возможно, но мне одновременно хотелось запрыгнуть на этого человека и со всей дури врезать ему по голени.
Во дворе позади Ксейдена стояла группа всадников, но они превратились в размытое черное пятно, потому что я не могла отвести от него глаз, не могла смотреть на что-то еще. Какой бы сложной ни была наша связь, она также была совершенно проста. Стоило Ксейдену показаться на горизонте, и все остальное переставало существовать для меня.
Нас разделяло не больше трех метров.