Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

Неделю спустя корпорация Rosensohn Enterprises в отсутствие Билла Розенсона провела собрание акционеров. Ирвинг Кан, владелец TelePrompTer и бывший босс Розенсона, был избран председателем совета директоров. Действие предыдущего контракта, согласно которому закреплялись права корпорации TelePrompTer на трансляцию первого поединка между Паттерсоном и Йоханссоном, было распространено и на бой-реванш. Кас, очевидно, позабавился бы, узнав о заявлении Розенсона об уходе из собственной корпорации и о его готовности продать треть акций кому угодно, «даже Madison Square Garden».

Несмотря на то что после их общения 20 июля Норрис заявил о своем нежелании поддерживать в дальнейшем Розенсона, он вместе с Гибсоном встретился с ним в своей квартире 3 августа. Билл получил кредит в размере 25 тысяч долларов, и было принято решение о том, что они с Гибсоном на следующий день вылетят в Париж, чтобы встретиться с Джеком Соломонсом и Эдвином Альквистом. Розенсон не стал сообщать своим собеседникам о тайном визите в окружную прокуратуру. Когда Норриса заслушивали в подкомитете сената о состоявшейся 3 августа встрече, он смог припомнить лишь некоторые детали. Сенатор Кифовер, тем не менее, проявил настойчивость: «Вы оплатили [Розенсону] расходы на поездку в Париж, чтобы он там провел переговоры об этой международной организации. Она, должно быть, имела для вас большое значение?» «Да, сэр, – ответил Норрис. – Чемпионат мира по боксу в тяжелом весе всегда имеет большое значение».

На следующий день в Париже царило настоящее безумие. Все фигуранты зарегистрировались в одном отеле, и дело закипело. Сначала Розенсону предстояло встретиться с глазу на глаз с Альквистом и Ингемаром и вразумительно объяснить им, почему он ушел из собственной компании. Затем он, Гибсон, Соломонс и Альквист встретились, чтобы обсудить детали плана по созданию новой компании. Все, казалось, остались довольны. Особенно Розенсон, который даже решил отправиться в Канны, чтобы спустить там часть из тех 25 тысяч долларов, которые Норрис ссудил ему.

На следующий день газеты пестрели заголовками о том, что окружной прокурор Хоган начинает расследование «промоутерской деятельности», которая осуществлялась за кулисами поединка между Паттерсоном и Йоханссоном. Согласно заявлению Хогана, дело должен был вести его помощник Джон Бономи, арестовавший Карбо.

Репортер Sports Illustrated позвонил в Швецию, чтобы узнать реакцию Ингемара и его советника на последние события. Услышанные им комментарии вряд ли прозвучали музыкой для ушей Каса, Кана и Велеллы. Йоханссон вновь выразил свое недовольство по поводу ситуации с Дэвидоу: «Скажу вам такую вещь. Я больше не собираюсь драться, пока эта история с Дэвидоу не будет закрыта раз и навсегда. Мне нравился [Д’Амато] и то, как он высказывался в наши первые встречи. Он утверждал, что все должно служить интересам боксера. Однако происходящее в настоящий момент делается вовсе не для этого. И дело тут даже не в деньгах, а в моей репутации. По словам Д’Амато, быть менеджером чемпиона в тяжелом весе очень важно. Если они думают, что могут мной помыкать, должен предупредить, что я этого не позволю. У них будут неприятности. Возможно, я не такая уж большая шишка, но я все же чемпион. И они больше не должны третировать Билла Розенсона. Мне известно, что раньше некоторые вещи он делал по принуждению Д’Амато. Я хочу дать Флойду еще один шанс и встретиться с ним на ринге, потому что это принесет большие деньги, но я не собираюсь драться ради интересов Кана и Д’Амато. Они не заставят меня пойти на это».

Альквист, в свою очередь, заявил, что он счастлив узнать о намерениях Хогана провести расследование обстоятельств, относящихся к организации поединка: «Знаете, мне симпатичен Д’Амато. Я думаю, что на него просто дурно влияют другие люди. И в первую очередь я имею в виду Швайга, адвоката Д’Амато. В первый раз, когда я встретил этого человека в его кабинете, он стал хвастаться, какую сумму ему должен Д’Амато. Беда Каса состоит в том, что он никому не доверяет. Как я могу положиться на человека, который никому не верит? Тем не менее он мне нравится, за исключением его высказываний о Международном боксерском совете. Когда мы с ним только познакомились, он отвез нас в какое-то место на Лонг-Айленде, охраняемое собаками, и шесть часов подряд рассказывал о Совете. Что за человек Велелла? Я его не знаю лично, но мне известен этот тип людей. Они привыкли помыкать нами, чертовы ублюдки. Кан и Велелла – очень жадные люди. Деньги для всех нас многое значат, но для них они – самое главное в жизни».