Железный человек Тони Айомми. Мое путешествие сквозь ад и рай с Black Sabbath

Все, танцуя, проходили мимо гитары, ударяя по ней. Мы просто дурачились. Мы и не думали использовать этот трек, но его записали с эффектом задержки, нам понравилось, и мы решили включить его в пластинку. Я всегда вкладываю в каждую песню много труда, вношу различные изменения, а тут был трек, получившийся совершенно случайно, потому что парочка обдолбанных идиотов била по моей гитаре, и песня попала на альбом. Настоящий прикол! Ох, жаль, у нас не было камеры!

Или не жаль.

«Laguna Sunrise» была написана под вдохновением от восхода солнца над Лагуной-Бич[26]. Я был там со Споком, одним из наших техников, который к тому же был отличным гитаристом. Мы провели там всю ночь, и я просто начал бренчать на акустической гитаре и придумал эту идею. Мы также пытались добавить в нее оркестровых элементов. Я такого раньше никогда не делал, поскольку мы никогда еще не использовали оркестр. Я не умел записывать музыку на бумагу, а Спок умел, так что мы попытались переложить все на ноты, чтобы оркестр мог сыграть: «Это что за точка? Хорошо, оставь ее».

Мы пришли в студию, и, конечно же, оркестр не принял нашу писанину. Им нужно было, чтобы все партии были прописаны правильно, и, когда мы нашли того, кто смог это сделать, получилось великолепно. В концовке «Snowblind» мы также использовали оркестровки, а потом и в «Spiral Architect» на Sabbath Bloody Sabbath. И в «Supertzar» на Sabotage я играю партию тяжелой гитары вместе с хором и арфистом. Таким образом я хотел привнести в нашу музыку другое звучание.

Билл рисковал не дожить до завершения процесса записи. Однажды вечером мы рыскали по дому и в гараже нашли краску Дюпона. Прихватили с собой тюбики-распылители золотой краски и прозрачного лака. Вернулись в дом, а там Билл лежит на полу пьяный в стельку. Мы спросили:

– Можно мы на тебя побрызгаем?

Конечно же, он согласился.

Сорвали с него всю одежду, обрызгали его, и он полностью покрылся позолотой. Мы взялись за лак и покрыли им Билла. Было чертовски смешно. Билл лежал, весь сияющий, а потом начал издавать странные отрывистые звуки. А затем его начало тошнить, и он задергался в сильном припадке.

Ой, твою ж мать!

Мы позвонили в скорую и думали, как, черт возьми, объяснить, что тут происходит.

– Что с ним не так?

– Ну… он типа лежит тут, и он… весь в золоте.

И потом, чтобы выглядеть серьезными, мы добавили:

– И ему очень плохо.

– Извините, так что с ним не так?

– Гм… его обрызгали золотой краской, и он лежит на полу, голый.

Они приехали и устроили нам взбучку:

– Идиоты. Вы хоть понимаете, что могли его убить?

Он весь был в золоте: задница, борода, полный набор. Очевидно, что все поры были забиты, и он мог от этого умереть. Нас заставили показать флаконы от краски, которой мы его обрызгали, и от лака тоже. Перепугавшись не на шутку, они прочли надписи, а потом что-то ему вкололи. А мы тем временем стояли, как нашкодившие мальчишки, и спрашивали:

– С ним все будет в порядке?

Мы умотали обратно в гараж, нашли какой-то растворитель и попытались как можно быстрее смыть с Билла позолоту. Пришлось потрудиться. Хотели повеселиться, а вышло все куда серьезнее.

Запись Volume 4 прошла замечательно. У нас был дом Дюпона, светило солнце, рядом – бассейн, женщины, все что угодно. И кокс, горы кокса. Мы настолько кайфовали, что не хотелось, чтобы это заканчивалось.

Ближе к концу нашего пребывания там мы как-то раз излишне перестарались с вечеринкой. Были дома и стали валять дурака. Начали кое-что швырять, а закончилось все шлангом от оросительной системы, из которого мы брызгали друг в друга. Оззи окрасился в разные цвета, устроив настоящий хаос. А потом позвонили в дверь. Это был владелец дома, Джон Дюпон. Оззи открыл, весь мокрый, с лицом в краске. Дюпон начал:

– Какого черта тут происходит?

Джон вошел и увидел полный бардак. Я стоял со шлангом и выдал:

– А! Приветствую. Как поживаете?

Он наехал на Патрика Миэна, и пришлось ему заплатить. Все решили деньги. Но Джону Дюпону вечно было мало.

Однако все эти безумства мы творили, потому что находиться там было в кайф. Днем репетировали, придумывали идеи, сочиняли песни, а на ночь глядя уходили в бар Rainbow или куда-то еще и отрывались.

Этим периодом мы наслаждались так, как больше никогда в жизни, и песни вроде «Snowblind» наглядно свидетельствуют, что на это повлиял и определенный наркотик. Вот почему в буклете альбома мы написали: «Спасибо замечательной компании “КОКСА-кола”».

Просто небольшая благодарность тем, кто подгонял товар. Пару лет назад, когда мы работали над песней «The Devil You Know» с альбома Heaven and Hell, я снимал дом в Бел-Эйре. Дом Дюпона находился на Страделла-роуд, и поскольку я часто ходил гулять, каждое утро проходил мимо. Очевидно, сейчас он принадлежит Жаклин Смит из «Ангелов Чарли», и раньше я всматривался внутрь, пытаясь хоть мельком на нее взглянуть.

Но так и не увидел.

30 Пристегните ремни! Наш пилот – Оззи