Железный Феникс 3

— Собирайтесь, — говорит жёстко. Сейчас она напоминает не печальную пожилую женщину, а боевого генерала. — И всем передайте. Внук постарается потянуть время, а вы делайте, как договаривались. Времени больше нет.

Ешиля понятливо кивает и бежит исполнять поручение. А бабушка Улу сверлит меня внимательным взглядом.

— Не волнуйся, это не из-за тебя, — каким-то образом догадывается о моих мыслях. — Сколько верёвочке не вейся…

Киваю:

— Значит, его не просто так взяли. И что же тут, у вас на острове, происходит?

Старушка усмехается, демонстрируя ряд белоснежных зубов с маленькими, едва выделяющимися клыками.

— Ничего, — будто бы для себя произносит, а не мне отвечает, — у нас всё только начинается. А ты со всеми ступай, парень. Нам свободные руки скоро ох как понадобятся.

— Рад бы так и сделать, уважаемая, — слегка кланяюсь. — Только у меня тут свои задачи и поручения.

— Ишь ты, — сверкает красными глазами бабушка, — какой деловой! Вылитый дед мой в молодости. Ну, как знаешь. Моё дело — предложить.

— Уже уходишь? — к нам возвращается Ешиля.

— Конечно, — широко ей улыбаюсь. — Хочу посмотреть, чем угощают в «Пресветлом вороне».

Змеиные глаза голубоволосой вспыхивают кровожадной радостью.

— Слышали, бабушка? — оборачивается она к женщине. — Отдохните пока, а мы разберёмся.

Пару мгновений девушка осматривает мою одежду, затем хватает за руку и тянет вглубь дома.

— Никуда не годится, — сообщает она. — Мало того, что экстран, так ещё и наряжен по-чудному.

Голубоволосая приводит меня то ли в кладовую, то ли в гардероб, где на многочисленных полках разложены стопки разноцветной одежды. Девушка вихрем проносится по помещению и вручает мне широченные штаны и необъятную тряпку, которая местным жителям заменяет рубаху. Ещё и поясом всё это дело надо подпоясывать.

— Помочь? — ехидно интересуется.

— Справлюсь.

Недолго думая, надеваю одёжки прямо поверх гира. Ну а что? Они безразмерные, а оставлять привычный костюм там, куда не факт что вернусь, жаба душит.

— Не знала, что экстраны так умеют, — уважительно тянет Ешиля, глядя, как я шустро обматываюсь поясом. — Я сама месяц не могла привыкнуть, наверное.

— Как ты сюда попала? — интересуюсь, лишь бы что-нибудь спросить.

— Дура была, — отмахивается девушка. — Романтичная. Из дома сбежала, пробралась на кхелотский эфилёт… Полтора года уже всё расследуют, никак не примут решение. А с нашим посольством они принципиально не контактируют.

— Чем занимаются Цеад и бабушка Улу? — заканчиваю с поясом и пристально смотрю ей в глаза. — Наркотики, работорговля?

Ешиля медленно качает головой:

— Хуже. Мы собираемся призвать к ответу Владычицу.

— Надо же, — усмехаюсь. — Мне Цеад всё рот затыкал. А ты её как будто не боишься?

— Нет, — Ешиля достаёт с верхней полки широкополые шляпы, которые даже мне уже примелькались на прохожих. — Кхелоты, конечно, крутые ребята. Но не боги, которые всё про всех знают и одним щелчком бьют.

Что ж. Тут не поспоришь. Ни Гайла, ни Рах Шан, ни, тем более, Сам Ёл на божеств ни разу не походили. Хотя всерьёз сражаться с Гайлой или её дядюшкой я бы поостерёгся.

Но вряд ли их способности являются тут чем-то обыденным.

Вместе с девушкой уходим через чёрный ход. В доме суета, но без паники. Видно, что его жители к переезду были готовы давно.

Дальше Ешиля ведёт меня какими-то закоулками.

— Нужно подстеречь их поближе к конечной точке, — объясняет она свой план. — Цеад точно поведёт их дальней дорогой.

Усмехаюсь:

— И кто кого, спрашивается, под арест взял?

Ешиля шкодливо усмехается:

— О, ты плохо знаешь этого парня. Неизвестно даже, понадобится ли ему наша помощь.

Наконец мы оказываемся на пустыре, со всех сторон окружённом ветхими строениями. Ничего не стоит забраться на крышу одного из них и там затаиться.

Ешиля размещается с другой стороны, ближе к выходу. Или входу — смотря откуда считать.

Ждать приходится долго. За это время через пустырь проходит от силы человек пять. Точнее, кхелотов, но не суть.

Наконец показываются наши «клиенты». Напитки в «Пресветлом вороне», видно, весьма освежающи, поэтому сыскари выглядят довольными.

Главный чешет впереди, за ним следует Цеад, заботливо поддерживающий одного из своих конвоиров. Третий из них бредёт в отдалении, негромко что-то бормоча себе под нос.

— А давай нашу, — вдруг приходит идея в голову главному. — Сыскарскую!

Цеад заводит какой-то заунывный мотив.

В этот момент главный сыскарь равняется со мной.

По-простому прыгаю на него сверху — призывать огонь посреди ветхих строений кажется мне не очень разумным. Вряд ли кто-то зачаровывал их от пожаров.

Сбиваю главного с ног — и тут же добавляю в рыло, чтоб не дёргался. Товарищ основательно подзаправлен, поэтому укладывается как миленький.

Краем глаза замечаю, как Цеад чуть ли не нежно успокаивает встрепенувшегося было подопечного. С третьим разбирается Ешиля, набросившись сзади.

Мы втроём замираем над бесчувственными телами и переглядываемся.

— Что это вы тут делаете? — неприветливо бурчит спасённый. — Я бы и сам тут справился. Разве не ясно?