Железный герцог

В Испанию в качестве главнокомандующего всеми вооруженными силами Франции отправлен маршал Мюрат. Разве император не в курсе, что дипломат из Мюрата никакой? А может, он не знал, что его зять не слишком умен и хорошо умеет только одно – воевать? Зачем он направил его туда, где полыхнуть может в любой момент? Мюрат ведь тушить пожар будет не водой, а кровью. Всё император знал.

На Святой Елене он скажет: «Признаюсь, я весьма грубо провернул это дело. Безнравственность предстала слишком глубокой, несправедливость слишком циничной. Вся затея – ужасно подлой, поскольку в итоге я проиграл».

Вот настоящий Наполеон. «Подлая» потому, что он проиграл. Выиграл бы – говорили другое. «Грубо» – слово подходящее. Пусть будет грубо.

В какой-то момент он действительно решил: «А зачем мне нужны “тонкие игры”? С людьми, готовыми предать друг друга при первой возможности?» Он пригласил членов испанской королевской семьи на встречу в Байонну и, возможно, даже хотел договариваться, а потом подумал: «Нет, только не с ними».

2 мая 1808 в Мадриде начался антифранцузский мятеж – Мюрат потопил его в крови. Точка невозврата пройдена. Наполеон в Байонне заставил отказаться от претензий на трон всех, 6 июля возвел на престол своего брата Жозефа.

Когда Жозеф прибудет в Испанию, страна уже будет объята пламенем народной войны. Именно народной. С подобным Наполеон столкнется впервые, вот его роковая ошибка. Здесь никто не будет приглашать его к решающему сражению, по правилам здесь воевать вообще не будут.

Англичане понаблюдали за происходящим и поняли – пора. Пока их «пора» было ещё очень скромным. Правительство продолжало пребывать в плену иллюзий, которые историк К. Барнетт остроумно назвал «мифом голубой воды». Смысл их стратегии прост, Барнетт объяснил его в нескольких фразах: «Небольшие отряды британских войск, действуя на ограниченном театре военных действий… при поддержке мощного флота будут иметь успех».

План на битву хорош до тех пор, пока она не началась. Английское правительство очень скоро убедится в справедливости этой истины. Военный министр лорд Каслри дает подробные инструкции генерал-лейтенанту Артуру Уэлсли (новое звание он получил как раз в 1808-м).

Убедить «испанский и португальский народы в том, что, посылая войска на полуостров, Его Величество не имеет никаких иных намерений, кроме бескорыстной помощи».

Если испанцы окажутся несговорчивыми и неискренними, «сосредоточить усилия на том, чтобы изгнать врага из Португалии и сделать здешнее восстание похожим на испанское».

Дружеский совет: «Сообщать именно такую информацию, которая заставит министров… предпринять меры для наиболее эффективного обеспечения армии».

Каслри знал, о чем говорил. Мы в этом тоже скоро убедимся.

А рекомендации министра позволяют нам сделать очень простой вывод. Генерал Уэлсли отправлялся на Пиренеи с перспективами, которые обычно называют туманными. Война на полуострове сделает Артура Уэлсли знаменитым, но что он имел на старте?

Больших армий ему никто не обещал, толкового снабжения не гарантировал. Союзники ненадежные, задачи расплывчатые. Даже его кандидатуру одобряли далеко не все. Особое недовольство она вызвала в высших офицерских кругах. Да кто он такой? Отличился в Индии? Ну, мы-то знаем благодаря кому. В общем, старая песня…

Понимал ли он, что в случае провала на его карьере будет поставлен крест? Понимал. Но чтобы мы понимали, кто такой Веллингтон, я сошлюсь на эпизод, который имел место буквально накануне его отъезда на Пиренеи.

Небольшой прощальный обед у друга генерала Уэлсли, Дж. Крокера. Всё – со слов самого Крокера.