Железный рыцарь

– Что ты думала? Что мы поженимся? Сбежим вместе? Заведем детей-полукровок? – Я ухмыльнулся и мотнул головой, отчего она подалась назад. – Я не собирался на тебе жениться, человек. Это все была игра, и теперь она закончилась. Иди домой. Забудь обо всем, потому что я собираюсь сделать именно это.

– Я думала… ты меня любишь…

– Я не знаю, что такое любовь, – признался я ей искренне. – Разве что это слабость, и нельзя ей позволять захватить тебя. Ведь в итоге она все равно тебя сломает. – Девушка качала головой, то ли не в силах поверить, то ли в знак протеста, точнее сказать я не мог. Впрочем, меня это и не волновало. – У нас все было не по-настоящему, человек. Не пытайся отыскать меня, потому что мы с тобой больше не увидимся. Мы сыграли, ты проиграла. А теперь попрощаемся.

Она упала на колени, а я отвернулся и уверенно направился в лес. Спустя несколько мгновений до меня донесся ужасающий, душераздирающий крик, из-за которого стаи птиц побросали свои насесты и бросились в небо. Я не оглянулся. Вопли не прекращались, каждый следующий звучал кошмарнее предыдущего, но я продолжал углубляться в чащу, однако ощущение победы накрыла тень сомнения.

Добравшись до тропы, ведущей в Зиму, я внезапно осознал, что был не один. Из-за деревьев за мной наблюдала некая фигура. Высокая, темная, в свободной мантии и капюшоне, скрывавшем ее лицо. Только я потянулся за мечом, как она подняла свой скрюченный, загнутый посох и направила его на меня…

…я подорвался, сообразив, что очутился на каменном полу храма, и задыхался, пока настоящее набегало на меня волнами. Хранитель нависал надо мной, отстраненный и безучастный. Я с трудом поднялся на ноги и прислонился к стене, перед глазами проносились воспоминания о том дне, яркие, четкие и болезненные.

Бринна. Девушка, чью жизнь я уничтожил. После нашего последнего свидания я видел ее всего раз, она бродила вдоль течения с остекленевшим и пустым взглядом. С тех пор я ее не встречал и никогда о ней не думал, пока однажды меня не нашла старая жрица. Она представилась бабушкой Бринны, высшей жрицей клана, и хотела узнать, не я ли тот, кто убил ее внучку. Девушка впала в глубокую депрессию, отказывалась есть и спать, и в итоге ее тело просто сдалось. Бринна умерла от разбитого сердца, и жрица пришла свершить свою месть.

Проклинаю тебя, демон! Бездушный. Отныне пускай все, кого ты полюбишь, покидают тебя. Ощути ту же агонию, что и девушка, жизнь которой ты разрушил. Пускай твое сердце испытывает боль, неведомую остальным, пока ты будешь оставаться бездушным и пустым.

Тогда я над ней знатно похохотал и заявил, что неспособен любить, а ее жалкое проклятие – пустая трата слов. Она же улыбнулась, показав свои желтые зубы, и плюнула мне в лицо прямо перед тем, как я отрубил ей голову.

Их лица заполнили мое сознание, и я осел на пол. Темные глаза смотрела на меня с осуждением. Воздух поступал в легкие часто и прерывисто. Я сомкнул веки, но не мог избавиться от ее лица – девушки, которую я погубил просто потому, что она в меня влюбилась.

Глаза горели. Слезы струились по щекам и капали на холодный пол, отчего зрение становилось размытым.

– Что… ты со мной сделал? – Я задыхался, рукой схватив себя за грудь и не в силах сделать глубокий вдох, внутри ощущалась невыносимая тяжесть. Хранитель, словно неподвижная тень в комнате, смотрел на меня с безразличием.

– Последствия, – протянул он, – часть человеческой сути. Ни один смертный не может долго бежать от сожалений. Если ты неспособен примириться с ошибками прошлого, значит, не заслуживаешь души.

Я заставил себя сесть и спиной прижаться к краю кровати.

– Ошибки, – произнес я горько, пытаясь прийти в себя. – Моя жизнь полна ошибок.

– Именно, – согласился Хранитель, подняв свой посох. – И мы посетим их все.

– Нет, прошу…

Слишком поздно. Возникла ослепляющая вспышка света, и я очутился в другом месте.

Глава 18 Голоса прошлого

Преклонивший колено перед троном Мэб, я поднял голову и увидел, что королева мне улыбалась.

– Эш, – мягко промурлыкала она, жестом повелевая мне встать. – Мой любимый мальчик. Ты знаешь, зачем я тебя позвала?

Я насторожился. Ведь за долгие годы выяснил, что не стоит верить Мэб, если она использует слово «любимый». Помнится, бывало, она называла кого-то «любимым», а потом замораживала его заживо, «чтобы запечатлеть его таким навсегда». Однако куда чаще она произносила это слово, порождая в братьях зависть и заставляя нас соперничать друг с другом. Подобные игры ее очень забавляли, а вот мне нередко усложняли жизнь. Каждый раз, когда она называла меня своим любимчиком, Роуэн сильно обижался и наказывал меня при любом удобном случае.

И сейчас я чувствовал на себе его взгляд, но не обращал внимания и смотрел на королеву.