Железный волк

– Война – разве не с неё начинаются все напасти? У вас не было шансов, конечно. Поток сделал нас сильнее. Но, когда он исчез, а врата перестали работать, мы оказались запертыми здесь. На нас охотились и убивали. Я был одним из последних, и поймавшие меня знали, что делали. Они поняли, какое действие наша кровь может оказать на них, и стали использовать её, чтобы обмануть смерть – вы ведь для неё такая лёгкая добыча. Трое первых поделили между собой эту тайну и назвали себя вардари. Хранители.

Юва не хотела его прерывать. Она хотела уснуть под звук этого голоса, хотела, чтобы он провёл её по всем кошмарам, а потом проснуться. Но у неё накопилось слишком много вопросов.

– В какой момент в картине появились чтицы крови?

– Война. Я уже сказал, всё обычно начинается с неё. Долговечных стало много, и… ну, скажем так, они не всегда сходились во мнениях о том, кто должен обеспечивать доступ к крови.

– Они сражались за тебя? За контроль?

Он зарычал.

– Я много где побывал, у многих долговечных. Я ждал, когда они истребят друг друга, вы ведь лишены способности мыслить… Как это говорится? На долговидимую перспективу?

– На долгосрочную.

– Точно. Так что в Нифле произошла резня, и они должны были исчезнуть. Но потом что-то случилось, лет через двести или около того. Варгар его знает, каким образом, но они умудрились заключить мир, отдав меня другой стороне. Тем, кого ты знаешь как Ведовскую гильдию. С тех пор меня охраняли они.

Юва почувствовала, как наружу просятся старые сомнения. Она снова грезит? Или это происходит на самом деле?

– Почему Ведовской гильдии?

Он постучал когтями по двери.

– Потому что женщины из Ведовской гильдии были их общим врагом. В те времена чтицы крови могли чувствовать вардари, распознавать мою кровь, как ты. А лучшие из них были способны на гораздо большее. В те времена они были охотницами. Воительницами. Совершенно не такими, как сегодня. Ведовская гильдия стала новым хранителем, но в тайну никогда не посвящали более трёх чтиц. Трое знали всё, у каждой имелась наследница. Они продолжали выдавать вардари мою кровь, а взамен получали кровь самих вардари. Загрязнённую и гнилую. Вот почему люди заболевают.

– Значит… Волчья хворь никогда не имела никакого отношения к волкам – это ты хочешь сказать?

– Именно это я и говорю.

Юву начало подташнивать. Волчья кровь была великолепным прикрытием – её ведь всё равно использовали для камней. Она убила боги знают сколько волков ради крови, зубов и шкур. Потому что люди их боялись. А бояться надо было долговечных.

– Так почему ты вообще дал им кровь, разве ты не мог просто?.. – она пожалела о том, что задала этот вопрос, не закончив его формулировать. Её взгляд упал на его шрамы. Разумеется, он отдал её не по доброй воле.

Его глаза сузились. Он потрогал когти, будто проверял их остроту.

– Я мог бы рассказать тебе такое, от чего ты лишилась бы сна до конца своей короткой жизни, – сипло произнёс он. – Я ничего не давал. Они брали. Потом я стал давать, чтобы они не уморили меня голодом, и смотрел, как они сами себя уничтожают. Я с удовольствием дам им кровь, чтобы увидеть, как они истекут своей.

Его сердце крепко и настойчиво сжало её сердце.

Она проглотила стыд и попыталась не представлять себе, что с ним делали.

– Но… Зачем держать тебя взаперти, если они и так обрели вечную жизнь?

Гриф помедлил, прежде чем ответить.

– Чтобы создавать новых. Чтобы иметь возможность выбирать тех, кто станет одним из них. Вечная жизнь – великолепный подарок тому, кто тебе действительно нравится, понимаешь?

Он что-то скрывает.

Юва посмотрела на него. Его глаза были более выразительными, чем ей показалось вначале, её сбивала с толку только полная чернота. Но в темноте были оттенки, которые помогали понять, куда он смотрит и когда переводит взгляд.

Он покачал головой.

– Нет, ты не понимаешь. Ты не проживёшь даже ту короткую жизнь, что тебе дана, не так ли?

Он нападает, чтобы не отвечать.

– Ты наговорил достаточно, чтобы напугать меня, дьявол. Так скажи мне, если они добровольно отдали тебя Ведовской гильдии сотни лет назад, почему они захотели вернуть тебя сейчас?

Гриф снова прижался к двери.

– Теперь ты задаёшь правильные вопросы. Потому что Поток вернулся! Я чувствую его каждым нервом. Ты не поверишь, потому что вы никогда не обладали способностью ощущать его, но он здесь. Ты увидишь его и в лесах, и на море, если они не высосали всё до конца. Поток – это жизнь! Он просачивается почти столько же лет, сколько тебе – медленно, но верно. Поток вернулся, и вардари переполошились.

– Чего они боятся?