Желтый дьявол. Том 3

— Да, да, — цедит Сипайло, взглядом тяжелых глаз уставившись в паркет, — шпионы передают, что Войцеховский настроен по отношению к вам далеко не дружелюбно.

— Я его не боюсь.

— Но ведь у него армия… Невеликая, но все же…

— Ну, что ж?.. И у нас армия.

— У нас? — вставляет Унгерн. — Да вы, атаман, что… Шутите, что ли? Давно ли в монгольской дивизии бунт был, а?.. А? А дивизия генерала Скипетрова… Забыли?

— Хотя оно… да… Конечно, — мнется атаман, — наша армия… да… Гммм. Э, чорт! Так что же делать?

— Попытаться каппелевцев привлечь к себе, — говорит Сипайло.

— Как?

— Принять их как следует.

— Ну?.. А Войцеховский?

— Убрать.

— Как?.. Здесь?.. Но ведь это…

— Нет, зачем? Здесь неудобно. По дороге. Пока они еще не прибыли.

— Но кто?.. Кто?

— Найдется… Не беспокойтесь… Были бы деньги.

— О!.. Это сколько угодно.

— Отлично. Где у вас телефон? Я сейчас вернусь. Сипайло уходит.

По лицу атамана ползет надежда.

О, только бы избавиться от этого Войцеховского… Тогда он приберет каппелевцев к рукам. Тогда у него будет сила. «Тогда… тогда… О о-о!.. мы еще повоюем».

Эсаул фон-Фридрихс стоит на-вытяжку перед атаманом.

Сипайло снова застыл на стуле, уставясь в паркет.

— Эсаул! Вот мой приказ… Немедленно поезжайте навстречу каппелевцам, явитесь к генералу Войцеховскому от моего имени для переговоров о размещении армии в Забайкалья.

— Слушаюсь, ваше превосходительство!

— Постойте! Оставшись при нем, выберите удачный момент и…

Атаман на секунду замолкает.

— …Одним словом… я не хочу, чтобы… чтобы он живым добрался до Читы. С ним должно случиться несчастье. Поняли?

— Но… ваше превосходительство… Я…

— Эсаул фон-Фридрихс! Вы получаете на расходы 10 000 иен. 10 000 иен!? Покроется проигрыш… И еще…

Глаза эсаула вспыхивают злым огоньком…

— Ваше превосходительство! — громко говорит он, уставясь в атамана оловянной мутью. — Я по долгу офицера доношу вам, что командир броневика «Беспощадный» халатно относится к делу… Распустил команду и…

Унгерн и Сипайло подымают глаза на эсаула.

Атаман глядит недоуменно. Потом, сообразив:

— Хорошо. По выполнении задачи получите броневик. А сейчас… через два часа в путь.

— Слушаюсь, ваше превосходительство!

3. Ледяной поход

Идут.

Жалкие остатки колчаковской армии. Десятая часть.

Далеко сзади осталась Красная армия.

Торопятся. Почти без отдыха, с короткими привалами и ночевками катятся на восток лавиной.

Идут и днем и ночью…

Идут и по железной дороге… и параллельно… по глухим дорогам… снежным… сибирским… таежным.

Как только село или деревня, сразу по домам:

— Эй, хозяйка! Хлеба давай… мяса… и всю провизию волоки… не утаивай… Жрать хочем. Да одежонки малость давай, коли есть лишняя… Холодно.

А в сельском правлении:

— Эй! Кто у вас старшина?.. Или староста?.. Ты? Лошадей! Сейчас же. Живо! Всех мужиков наряди к подводам. Слышишь?

И через час снова в путь… За колонной колонна…

Идут.

У станции «Зима» бой с иркутскими революционными войсками.

Дрались свирепо.

Назад дороги нет. В плен идти опасно. Осталось одно: пробиваться.

Пробились.

И дальше… без задержек.

Но в Иркутск не зашли: незачем.

В обход… С севера по тракту и с юга по горам… Все дальше и дальше на восток.

Идут.

И вот… 60 верст от Иркутска… впереди… Байкал.

Священное море ледяной глыбой, белой пеленой лежит, обрамленное уступами лесистых скал.

Прямо по льду — 40 верст… А в обход… кругом — двести.

Как быть?

И командующий армией генерал Войцеховский — приказ:

«Через Байкал… по льду… прямо… вперед. Кавалерия для охраны фланга — справа по берегу. Омский полк — здесь… в арьергарде… на прикрытие тыла…».

А Омский-то полк:

Генералов — 5.

Штаб-офицеров — 30.

Обер-офицеров — 65.

Фельдфебелей — 90.

Унтер-офицеров — 100.

Ефрейторов — 20.

Рядовых — 1.

Двинулись…

Идут.

Длинной лентой тянутся по льду от берега к берегу.

Ветер рвет. Бушует буран. Крутит, швыряет снежные хлопья…

Идут.

Полк за полком… Пехота… артиллерия…

А сзади на розвальнях — раненые, больные, тифозные штабелями навалены один на другого и веревками к саням прикручены (по дороге не растерялись бы).

На станции Байкал генерал Войцеховский пропускает части.

Но вот скачет конный от авангарда:

— Ваше превосходительство! Попадаются трещины… Артиллерия застряла…

— Досок! — приказ генерала.

Бегают, шныряют по станции, ломают заборы, тащат доски и плахи…

И — туда… на лед.

А там… наскоро… легкий настил, мостки… И через них — артиллерию, обозы…

И опять вперед… от трещины к трещине.

Идут.

4. В ту же яму

— О, не беспокойтесь, ваше превосходительство! — почтительно говорит эсаул фон-Фридрихс: — атаман Семенов отдал приказ на этот счет. Везде от Верхнеудинска заготовляются для вас квартиры и питательные пункты. Провизия и обмундирование уже отпущены. Из Читы к Верхнеудинску двинуты санитарные поезда.

— Хорошо.

Они сидят в квартире начальника станции Байкал и пьют чай.

— Хорошо, — повторяет генерал Войцеховский. — Армии необходим отдых. Армия измучена. Отдохнув и собравшись с силами, она может вновь начать борьбу, а сейчас…