Жемчужина для Владыки моря

— Теперь он снова стал моим слугой? — он скривил губы.

— Разумеется, — девушка несмело кивнула.

— А чем ты готова выкупить его жизнь? — Ричард смотрел так пронзительно, что Эрике пришлось снова отвести глаза.

— Поцелуем? — прозвучало как вопрос, потому что она уже не была уверена в успехе.

И оказалась права. Лорд Нигель криво усмехнулся:

— Совсем скоро я получу сколько угодно твоих поцелуев, милая Эрика. Тебе нужно предложить мне что-то посущественнее.

Эрика почувствовала, как смущенный румянец сменяется бледностью от страха. Ричард продолжал:

— А впрочем, этого я тоже скоро получу вдоволь. Но меня интересует другое.

Девушка застыла, ожидая неудобного вопроса. И он прозвучал:

— С чего вдруг столько сострадания к простому конюху?

— Мне… просто жаль его, — Эрике казалось, что комната качается вокруг нее. Наверно, она могла бы упасть в обморок, как обычно поступают все барышни ее круга в неудобных ситуациях, но ей необходимо было продолжать разговор. Усилием воли, она остановила круговерть, попытавшись сфокусировать взгляд на руках лорда Нигеля, в которых он мял очередную салфетку. Неожиданно Эрика поняла, что Ричард тоже нервничает, скрывая эмоции за высокомерной усмешкой.

— Просто — жаль? — Ричард переспросил недоверчиво. — И пожалеть ты решила не старого пьяницу Конора, не девчонку Нани, а именно симпатичного мальчишку?

— Не правда, Нани мне тоже было жалко, — Эрика затрясла головой, понимая, что разговор полностью вышел из-под контроля. Впрочем, к чему себя обманывать, Эрика с самого начала ничего не контролировала.

— Разве? Мне казалось, что ты ревнуешь к ней, — Нигель насмешливо вскинул брови.

— К тому же не такой он и симпатичный, у него шрам на пол лица, — сказав это, Эрика поняла, что лучше бы промолчала.

— Ты даже это хорошо разглядела, — Ричард проговорил, не скрывая досады. — Несмотря на то, что в шкафу и в кустах было темно.

Эрика похолодела и замерла, боясь даже вздохнуть. Она-то думала, что была очень осторожна, а выходит, что обо всех ее похождениях Ричарду было прекрасно известно. Вероятно, теперь он захочет расторгнуть помолвку сам — жениться на скомпрометировавшей себя девушке не захочет даже такой мелкий аристократ, как Нигель.

В подтверждение ее мыслям, Ричард проговорил:

— Учитывая обстоятельства, я мог бы отказаться от принятых обязательств по нашей свадьбе, но не сделаю этого.

Эрика едва сдержала вздох и подняла глаза на жениха.

— Более того, о том, что княжна Вильгефорц позволяет себе непростительные вольности, больше никто не узнает. Эту тайну твой немой слуга унесет с собой. В могилу.

Глава 15. Зов моря

Ричард смотрел на невесту со смесью торжества, злости и обиды. А Эрике почему-то казалось, что она неверно поняла слова жениха. Губы ее дрожали, и она никак не могла сообразить, что сказать ему в ответ. И потому молчала. А Ричард продолжал:

— Он останется на берегу до тех пор, пока кто-нибудь из его подводных приятелей не приплывет спасать его, ну… или пока он не сдохнет от жажды, если у него их не окажется. Или они окажутся не столь самоотверженными как он сам.

Нигель зло скривился, видя, как лицо Эрики покрывается фарфоровой белизной:

— И не вздумай ходить к нему на пляж, милая Эрика. Иначе я и вправду расторгну нашу помолвку и во всеуслышание объявлю, что моя невеста — гулящая девка и якшается с прислугой. Поглядим тогда, что и как быстро станется со славным родом Вильгефорцев…

Сказав это, Ричард с грохотом отодвинул стул и встал, швырнув на стол очередную испачканную кровью салфетку. И вышел. За ним поспешно просеменил Ризон, и Эрика осталась в столовой одна. Заботливой Анны рядом больше не было, Эрика сама отослала ее прочь, и теперь безмерно жалела об этом. Ей так хотелось упасть к гувернантке на шею и по-детски расплакаться. Что же она натворила? Погубила ни в чем не повинного юношу, у которого хватило глупости в нее влюбиться. Почти погубила отца и весь их род… Про свою загубленную жизнь Эрика больше не думала. Но — увы — даже ее жизни теперь было недостаточно, чтобы спасти их всех. Либо слугу, либо отца. Либо молодого влюбленного в нее незнакомца с добрым сердцем и красивыми глазами, либо родного человека, пьяницу и мота, продавшего ее девичью невинность жестокому богатею…

Внутри Эрики вскипело чувство, которого она раньше никогда не испытывала — злость и желание сопротивляться. Она — не бездушная вещь, не породистая кобылица, чтобы ею торговать. Она — живой человек, с чувствами и желаниями. Человек, способный сделать выбор и принять решение.

С таким же грохотом, как Ричард, Эрика отодвинула стул, схватила со стола графин с водой и решительно отправилась в сторону пляжа…

…Эрика так хотела увидеть Анну, и вот, гувернантка встретилась ей в гостиной. Комнату готовили к предстоящей свадьбе — никто из слуг, кроме Ризона, не знал о размолвках между молодыми. Анна руководила этим действом, суетливо перемещаясь между группами флористов, декораторов и осветителей.