Жемчужная невеста

– Пока не знаю, – честно признался Ортега, – для начала нужно разобраться со скверной.

– Значит, вся надежда на купол ковена и клятву на Сердце пламени, – вздохнул.

Вслепую верить Балтимерам не собирался, поэтому заставил их принести клятву на древнем артефакте, позволяющем заключить нерушимый договор, и скрепить его божественной магией. Амулет использовался редко, поскольку его активация требовала огромных энергозатрат, но нарушить такую клятву было невозможно, как и взять обещание обратно.

Магия Сердца позволила ослабить печати, но до полной победы было далеко.

– Если мои подозрения верны, печать связана со скверной, – задумчиво протянул Ортега, – пока не могу ничего гарантировать…

Он не договорил. Моментами темнейший был невероятно суеверен и никогда не давал гарантий. Но главное я уловил – пусть ситуация и казалась безнадёжной, шансы всё же есть.

ГЛАВА 51: Грозовая тропа

Утром, комната Марианны

Холод растекался по телу зимней стужей, просачиваясь под кожу и сковывая мышцы. Ещё пару часов назад я с трудом могла пошевелиться, просто лежала под грудой одеял и тихонько дрожала. В какой-то момент окончательно потеряла связь с реальностью, утонув в агонии лихорадки. Мысленно уже собралась попрощаться с Саифом, духами и отцом, но на помощь примчали целители с Льеной и заверили, что это часть грозового отката. Моё тело перестраивается под магию элементалей и скоро всё пройдёт.

Верилось с трудом, но два бокала какого-то вонючего и мерзкого зелья действительно помогли. Лихорадка начала отступать, хотя до полного выздоровления было ещё далеко.

– Мари, ты как? – едва высунула голову из-под одеяла, Гортензий подкрался ближе и заботливо приложил к моему лбу прохладный лист. – Ну… уже почти не горишь! – обнадёжил дух. – Глядишь, скоро и знобить перестанет.

– Угу… – больше ничего ответить не удалось, в горле было сухо как в пустыне, а язык прилип к нёбу.

К счастью, духи сразу сообразили, что не так, и через минуту на тумбочку с тихим звоном опустилась чашка горячего чаю. Судя по чарующему аромату – моего любимого, с клубникой и молочной карамелью.

– Ваше Высочество, – Люсьена запрыгнула на кровать и потёрлась пушистой щёчкой о мою скулу. – Держитесь! Госпожа Льена сказала, что скорость выздоровления напрямую зависит от вашей силы воли!

– Знаю, – просипела едва слышно.

Разговор с ведьмой прекрасно помнила, да вот применить её советы на практике оказалось не так просто. Из-за отката мысли вязли будто в киселе, а упомянутая сила воли забилась под ментальный паркет и выманить её не получалось ни обещаниями, ни угрозами.

Только сейчас я окончательно поняла, почему из тысячи магесс, жаждущих бросить вызов стихии и стать штормовой ведьмой, испытания проходили единицы. Бой с грозой не заканчивался на горе, а лишь начинался, и чтобы победить стихию, для начала нужно победить самого себя.

Лежащий на столе магограф пронзительно запищал. Люсьена тут же спрыгнула с кровати и метнулась к артефакту, а я, лишившись мягенького и мурчащего источника тепла, всё же уселась на кровати и потянулась к чашке.

Каждое движение было сродни подвигу, но едва кошечка тревожно муркнула: «Это император!», в голове мигом прояснилось. Предстать перед отцом в столь жалком виде не хотелось.

Залпом осушив чашку чая, пригладила растрёпанные волосы и бегло осмотрела себя в зеркальце. На удивление, внешний вид оказался лучше самочувствия. Румянец от лихорадки смотрелся намного лучше привычных разводов блокиратора, а царящий в комнате полумрак скрывал усталость.

Едва подала сигнал Люсьене, на мою ладонь приземлился мигающий и пищащий артефакт. Отец не собирался сбрасывать звонок, и я знала, если не отвечу – Алваро примчит лично.

– Доброе утро! – отозвалась как можно бодрее. Я знала, что отцу уже доложили о моём состоянии и хотела немного смягчить ситуацию.

– Мари… – на лицо Алваро набежала тень, и у меня внутри всё заледенело.

– Я не вернусь в столицу! – выпалила, быстрее чем подумала. – Да, я среагировала на магию элементалей…

– Не только, – едва слышно ответил отец, и тут же запнулся.

– О чём ты? – насторожилась. – Что ещё случилось?

– Твои крылья… – Алваро снова замолчал. Ему тяжело давался этот разговор, и я в который раз порадовалась, что самое сложное и важное мне сообщил не он, а Саиф.

В отличие от отца адмирал не пытался ничего умолчать и не душил своей опекой и заботой. Всегда сообщал всё чётко и по делу, даже если новости были дурными или откровенно пугающими.

– Я всё знаю, – вздохнула, едва сдерживая непойми откуда возникшее раздражение. – Саиф рассказал.

С пробуждением крыльев возникла ещё одна беда. Я начала слышать эмоции окружающих и не всегда могла отличить их от собственных, но, что ещё хуже, радиус действия эмпатической воронки был внушительных размеров, и сейчас мои крылья поймали чью-то злость из коридора, чужую нервозность, страх, неуверенность и сомнения…

Всё это закручивалось в тугую спираль, сметая мои собственные мысли и чувства, и как бороться с этим счастьем пока не знала.