Жемчужница (СИ)

— Женщина следит за домом и часто помогает мужчине, — поведал он спокойно. — У меня вот есть одна знакомая дочь кузнеца, если хочешь знать. Огонь-девка! Коня на скаку остановит, а с виду и мухи не обидит! — и столько восхищения было в его голосе, что Алана вздохнула, внезапно ощущая прилив этой совершенно неправильной ревности. И зачем вообще про женщин спросила, ох-х… — Ее вот и хочу попросить помочь нам, — между тем продолжал Тики. — Такая враз отпор Неа даст!

Алана не сдержалась от смешка, представляя, как неизвестная девушка, миловидная и хрупкая отчего-то, одной рукой тащит сопротивляющегося мужчину, и покачала головой, чувствуя, как от этой шутки в груди потеплело. Может быть, настроение ещё и улучшится? И с Лави они общий язык найдут?

— Вот и пришли, — торжественно провозгласил упомянутый, отвлекая их от разговора, и раскрыл перед ними дверь, входя внутрь. — Гердур! У тебя же есть свободные комнаты для такого великолепного молодца, как я, не так ли? А то у нас тут нареченные! — весело поинтересовался он, прислонившись к стойке, за которой стояла женщина лет тридцати, жилистая и красивая, с копной густых тёмных волос.

Та рассмеялась, щелкнув Лави по носу, и, оглядев их компанию с удивлением, чуть поклонилась улыбнувшемуся Тики.

— На ваше счастье, парочка найдется, — мягко рассмеялась она, и её душа — светлая, поддернутая сизой дымкой — завторила ей, раскачиваясь из стороны в сторону.

— Да нам бы вдвое больше не помешало, — улыбнулся в ответ мужчина. — И фруктов побольше, и ванну с маслами, — добавил он, чуть подумав. — У нас большая компания, видите ли.

Женщина засмеялась и махнула рукой, не собираясь даже отрицать что-либо. И вдвое больше комнат, видимо, находилось, что совсем неплохо.

— Конечно, что вы! Для господина Тики со спутницей — да еще бы! — хохотнула она жизнерадостно — и полезла в ящичек с ключами. — Ловите вот номерки ваши!

Алана смерила женщину за стойкой заинтересованным взглядом и улыбнулась ей, дивясь тому, насколько легко и непринужденно та общается с людьми. С мужчинами. Русалки обычно другими были, скованными и осторожными, и Алана скорее исключением из правил была, чем самим правилом.

— Поймал! — Микк засмеялся и действительно поймал ключи. — Сюда потом еще твой неугомонный будущий император с братом своим притащится!

Гердур прыснула.

— Да вас одним больше, одним меньше! — жизнерадостно сообщила она. — Идите, скажу я им, где у них комнаты!

Тики в ответ рассмеялся, проделав странный жест рукой (поднял её к виску и резким движением отстранил), и, подхватив Алану под локоть и заставив залиться все же краской, зашагал на второй этаж, показавшись девушке намного спокойнее и счастливее, чем несколько минут назад, на улице. Видимо, встреча с Лави и на него подействовала слишком уничтожающе.

В комнате было чисто и просторно: большая кровать, шкаф у стены, широкое окно и стол со стулом, на полу же расположился мягкий ковёр. Девушка закусила губу, испытывая неописуемое смущение, потому что Лави покинул их с какой-то странной улыбкой, отчего Микк приглушенно выругался, и вызвалась подождать его здесь, пока мужчина сбегает вниз за Изу, который оказался настолько уморен дорогой, что спал в седле. Тики вернулся через несколько минут с мальчиком в руках, аккуратно уложил его в постель, заботливо стянув штаны с рубахой, и, не решившись одеть его в ночное платье, накрыл пледом до самого подбородка.

Алана все это время сидела рядом, не в силах вымолвить и слова, потому что прекрасно понимала, что мужчина снял им одну комнату именно из-за её кошмаров, а не потому, что они были чем-то похожи на семью, и даже не потому, что он что-то мог испытывать к ней, но, манта всех сожри, как же она была сейчас смущена, наблюдая, как Микк ласково укладывает Изу, будто тот и правда был его сыном, и это было так прекрасно, что хотелось почему-то расплакаться от переполняющих её чувств.

Алана прикусила губу и ласково погладила Изу по щеке, снова ощущая это странное томление в груди. Снова ощущая себя… матерью.

— Прости Лави, — выдохнула она в итоге, стараясь не смотреть на тут же вскинувшего на неё глаза Микка, потому что лицо заливала стыдливая краснота. — Он вечно так шутит, ты… знаешь, наверное…

Тики тихо усмехнулся — и вдруг, выпрямившись и обернувшись к ней всем корпусом, потянул на себя, мягко поглаживая по спине.

— Вообще-то… это я должен просить прощения, — поведал он устало. — За твои косы. Такие обычно… нареченным и заплетают. Я сразу обезопасить тебя хотел, чтобы кавалеры не совались. Народ-то у нас не злой, но настойчивый. Поэтому…

Алана вскинула голову, широко распахивая глаза, и всмотрелась в виноватое лицо мужчины. Тот прикусил губу, но смотрел прямо, в упор, словно готов был принять любую гадость, любое оскорбление в ответ на свои слова.

Словно жалел, что все на улице воспринимали девушку за его… невесту, да?