Жемчужница (СИ)

Что же они все пытаются и не могут сказать ей? И есть ли что-то вообще за этим?..

— Прости уж, — постаралась улыбнуться девушка. — Сами за мной приплыли, вот теперь и терпите.

Уолкер расхохотался — громко и заразительно — и отстранился, хлопая ее по плечу легонько.

— А с тобой весело, — поделился он как-то очень по-свойски. — Так что нормально все. И… — на этом Неа почесал в затылке. — Спасибо, в общем. Я… постараюсь с Маной поговорить, да. Давно пора.

Тики усмехнулся, вновь становясь властным и тёмным, и притянул Алану назад к себе. Тем самым… собственническим жестом, кажется, каким недавно притянул к себе свою партнершу по танцам один из мужчин.

Девушка довольно зарделась, ничего не имея против, особенно после этого пусть полушутливого, но все же поцелуя между ними, и мягко погладила его по руке, покоящейся на ее талии.

Неа проследил ее движение и понимающе подмигнул.

— Ладно, — он взъерошил себе волосы пятерней, — идите отсюда уже. А то я, кажется, прервал ваш романтический вечер.

Тики сердито фыркнул, закатив глаза, и, скрестив руки на груди, пробурчал:

— И ничего он не романтический.

Алана же, красная как рак, вжалась в мужчину, будто бы стремясь пробить его грудную клетку, и сконфуженно принялась оправдываться, пытаясь мне замечать лукавой улыбки на губах Неа:

— Д-да! С нами же Изу!.. Был… — она потерянно огляделась по сторонам, чувствуя, как паника медленно накатывает огромной волной. — О нет, — шепнула девушка, ощущая, как крупно вздрагивает Тики, в каком испуге он выдыхает, и стыдливо поджала губы. — Где Изу?

Потеряли. Не углядели. Слишком сильно оказались заняты лишь собой, а мальчику не уделили должного внимания.

— Потеряли сынишку, да? — смешливо поинтересовался Неа, явно не видя катастрофы в этом, но Микк рассерженно стукнул его по голове, выпуская Алану из объятий, и, до чуть ощутимой боли сдав её ладонь, бросился к толпе.

— Вот же дурак, ну что за дурак, как так?.. Как я вообще посмел?.. — бормотал он на ходу, заглядывая чуть ли не под каждую бочку, и девушка, такая же взволнованная и перепуганная, всматривалась в каждого ребёнка, встречающегося на пути.

И вместе с тем — всячески старалась успокоить мужчину. Как могла, конечно, пока они скакали из одного конца площади в другой, будто поддерживаемые ветром.

Слава океану, беготня их продолжалась недолго — Тики заметил знакомую белокурую макушку у стола с яствами и рванул туда, при этом едва не до хруста сжимая ладонь девушки.

Изу действительно обнаружился у стола. И, кажется, даже не понял, что его потеряли, потому что стоял рядом с Маной, который ел какую-то странную тонкую лепешку и что-то негромко, но, видно, весьма интересно ему рассказывал.

— Изу, что… — выдохнул мужчина, едва ли не падая на колени перед ним, и мальчик тут же засветился душой-светлячком, заулыбался.

— Вы такие красивые были, когда танцевали там! — восторженно выпалил он — и бросился обниматься.

Тики ошалело простонал, сжимая его в ответных объятиях, и неуверенно посмотрел на тонко улыбнувшегося ему Ману. Алана, почувствовав, как с плеч гора свалилась, устало прислонилась к спине Микка и чмокнула зажмурившегося мальчика в нос.

— Ты почему тогда нам ничего не сказал, а? Мы же тебя потеряли, — нахмурилась она, взволнованно облизнувшись, и ребёнок виновато потупил взгляд.

— Вы танцевали, а я не хотел вам мешать, — сконфуженно пробормотал он, и его душа-огонек непонимающе всколыхнулась. Тики в ответ покачал головой, длинно выдохнув, и уткнулся носом мальчику в макушку.

— Ну разве ты можешь нам помешать, глупый?

— Вот-вот, рыбка, мы же боимся, что с тобой может что-нибудь случиться, — ласково погладила Алана Изу по руке и улыбнулась ему. — Так что не стесняйся что-либо спрашивать, хорошо? Тики же твой папа, как никак.

Малыш зарделся, прижался к Тики крепче и заулыбался.

— Хорошо, — старательно произнес он на имперском, хотя до этого говорил на родном языке. — Я не буду так больше делать. Просто… вы были и правда очень красивые.

Микк хмыкнул как-то очень… горько и поцеловал его в макушку, не переставая поглаживать по спине, а потом и вовсе поднял на руки и прижал к себе крепко-крепко, как только мог.

— Хороший мой… — пробормотал он едва слышно. — Я же так испугался, что потерял тебя, ну. А я же очень тебя люблю, Изу.

Мальчик обнял его за шею и рассмеялся, почти не слышный в общем гомоне, но оттого не менее яркий.

— И я тебя люблю, — совсем раскрасневшись, произнес он — и добавил: -…папа.

Мужчина хохотнул, снова напоминая девушке какого-то или тяжело больного, или только что вылеченного человека, и радостно закивал, когда мальчик поднял на него нерешительный взгляд.

Алана вообще-то заметила, что он очень редко звал Микка своим отцом. Вероятно, сказывалась непривычка, но мужчину всегда это огорчало, пусть он никогда об этом не говорил. И сейчас то, что Изу так повел себя…

Девушке ужасно хотелось оказаться на месте Тики. Чтобы малыш крепко обнял её и назвал мамой. Она не знала, какова причина, но факт был таков, что она жгуче нуждалась в этом.