Жемчужница (СИ)

Микка, правда, это снова ни капли не испугало. Иногда Мана вообще думал, что нет на свете ничего, что могло бы испугать этого шалопая, который вообще-то стал совершенно незаменимым человеком во всей Империи. И как только Алана будет с ним справляться?

Впрочем… младший Уолкер мягко улыбнулся, бросая взгляд сначала на плотно закрытую дверь, а потом — на сердито нахмурившего брови Тики.

Впрочем, это явно не было такой уж большой проблемой.

— Знаю, — согласно кивнул в ответ Лави (давай, ты же быстро привыкаешь, Мана) Микк. — Но не скажу. Это не моя тайна.

— Но ты замешан в этом, — все тем же угрожающим тоном заметил рыжий тритон. И Тики… кивнул в ответ.

— Я не уследил за ней, — вздохнул он виновато — и тут же поджал губы. — И это все. Я не собираюсь рассказывать тебе ни о чем, пока ты считаешь Алану ведьмой, ясно? Если тебе так интересно послушать, кто и как делал ей больно — спроси у нее сам.

Парень сразу как-то странно сжался под его взглядом — как при вчерашней их встрече, словно бы виновато — и неохотно кивнул.

— Олух… — буркнул он себе под нос недовольно, когда они спускались обратно к своему недоеденному завтраку. — Как будто это не я ее уже кучу лет знаю… Влюбленный олух Тики…

Тики, очевидно, сделал вид, что его не услышал, однако румяные скулы выдавали его с головой.

Мана счел за лучшее промолчать.

— Ну вот если ты ее и знаешь уже кучу лет, так почему так рьяно пытаешься… — пробурчал Микк, но Лави тут же зашипел, перебивая его:

— Любовь последние мозги отшибает, да? — ехидно хохотнул он, мотнув головой и плавно уворачиваясь от подзатыльника, и вздохнул, усаживаясь за столом. — Я все это время знал ведьму, способную одним взмахом потопить корабль и хохочущую от вида крови, — серьёзно проговорил парень, смотря на Тики с Маной без намека на шутку. — Я беспокоюсь за вас, поэтому и пытаюсь защитить.

Микк закатил глаза, явно не веря в его россказни, и лишь отмахнулся с фырканьем.

— Как много ты о ней вообще знаешь? — с еле заметной издевкой, больше какой-то снисходительной, чем именно подавляющей, поинтересовался мужчина, и Лави невольно скривился, очевидно, не радуясь тому, что весь разговор скатился к обсуждению Аланы.

— Я не слишком-то интересовался ее пристрастиями, — выдал он наконец. — Достаточно и увиденного было.

— А как часто ты к ней приходил? — между тем продолжал Тики, совершенно не считаясь с недовольством друга. — И как долго ты с ней оставался?

Дик сжал губы в тонкую, очень сердитую полоску, как будто слова Микка и его поведение неимоверно его раздражали, но он терпел происходящее изо всех сил, потому что не желал усугублять ситуацию, и без того достаточно напряженную.

— Не знаю, — наконец выплюнул он. — Нечасто. И оставался на пару дней где-то. Учил ее языкам южного побережья — она на всех болтать умеет, наловчилась за годы жизни. Только ни на одном из них не пишет и не читает — как такое в бухту-то притащишь.

Вот здесь Мана удивленно вскинул брови, сразу забывая обо всех своих проблемах, и чуть приоткрыл рот. Челюсть у него заметно отвисла, и это очень хорошо ощущалось (как бы еще пережеванный кусок булочки не уронить в тарелку).

— То есть к-а-а-а-к? — абсолютно шокированно — и довольно громко — выпалил мужчина, переводя взгляд с Тики и Дика.

Брат понял его вопрос без слов и коротко кивнул в знак согласия. Удивленным он не выглядел, и это явно говорило о том, что данный факт известен ему довольно давно.

— Я давно хотел попросить тебя посмотреть, какие книги можно тут приобрести, — произнес Микк как будто несколько смущенно, словно не хотел причинять неудобств, — раз уж до Восточной столицы мы все равно добираться будем вместе с караваном.

Мана поспешно закивал, думая, что Алане определенно понравятся детские сказки — только будет необходимо отыскать книги без картинок: ему отчего-то казалось, что той могло и не понравиться, если мужчина попытается облегчить ей задачу в обучении.

Но как это было всё-таки удивительно! Сколько же языков было известно девушке, если даже сам Лави, который прослыл полиглотом среди торговцев и дворцовых (он говорил чуть ли не десяти!), признаёт это?

Мана закусил губу, возвращаясь к прослушиванию, очевидно, завершающегося разговора.

— Поэтому просто поговори с ней, — выдохнул Тики, серьёзно смотря на парня (который явно был намного старше, о небо, но в голове это никак не укладывалось), и тут же добавил, стоило Лави недовольно скукситься: — И без вот этих твоих гримас, ругани и так далее, хорошо?

Тритон обречённо вздохнул, словно всё это ему ужасно не нравилось, но огорчать Микка не хотелось ещё больше, и заторможенно кивнул.

— Ла-а-дно, — протянул он, скривив губы, и за столом воцарилась лёгкая атмосфера ничем не обремененных разговоров о планах на дорогу.