Жемчужница (СИ)

— Погоди еще, пока не за что, — на этом она хотела было подняться, чтобы все же подойти к Изу и познакомиться (ей нужно было серьезно подумать о том, что она услышала, потому что Империя… оказалась удивительно похожей по своим обычаям на ее родное царство), но корабль внезапно шатнуло, и поднос с принесенной Маной снедью полетел на пол.

Алана ошеломлённо осмотрелась по сторонам, вглядываясь в мягко волнующуюся гладь моря, словно бы шепчущее: «Теперь ты в безопасности», — и бросилась вперёд, к Тики и Неа, непонимающе нахмурившимся, как вдруг в спину ей уткнулось острие катаны — излюбленного оружия одного хмурого придурка, который считался одним из самых сильных воинов среди всех оставшихся тритонов южных морей.

На палубе застыла тишина, липкая и вязкая, она буквально потопила в себе весь экипаж, а море продолжало гипнотизирующе шептать, и Алана от злой досады цокнула языком, замечая обеспокоенность напополам с удивлением на лице Микка. Ну конечно, откуда ни возьмись появился парень с мечом, да ещё и со странным намерением прирезать русалку.

Браво, Канда, ничего больше не скажешь.

— Ты точно понимаешь, на кого наставил меч, идиот? — бесстрастно поинтересовалась Алана на родном языке, пытаясь услышать ещё кого-нибудь из тритонов. Но никого больше не было, что значило, что друг либо слишком волновался (что вряд ли), либо считает себя самым сильным и вполне способным одолеть несколько матросов.

— Плевать, — коротко отозвался Канда, сильнее надавливая мечом в спину, и девушка дёрнула уголком губ в усмешке.

О, как это было похоже на Юу: рубить с плеча и только потом разбираться в чём же дело.

— Не очень-то и вежливо, — всё-таки заметила Алана, закатив глаза, и замечая, как испуганно цепляется Изу за штанину Тики, опасливо нахмурившегося и сжимающего пальцы. Ох, манта, ещё этого здесь не хватало. — Не нужно, — спокойно произнесла она на имперском и мотнула головой, надеясь, что мужчина всё поймёт и не будет использовать свою магию. Тики понял — и подозрительно сощурился, неприязненно сглатывая.

— Не вижу смысла с тобой любезничать, зубатка, — безразлично бросил Канда, и Алана горестно вздохнула, медленно поднимая волну к палубе и направляя её к себе.

Друг пусть и был тритоном, способным управлять водой, да только вот говорить с морем он не мог и не чувствовал его так, как это ощущают русалки, а потому вряд ли заметил такие манипуляции.

Канда был, на самом деле, потрясающим другом и товарищем, скрашивавшим одинокие долгие ночи разговорами и небольшими бунтарскими драками, но иногда его преданность делу, упёртость, самоуверенность и, одновременно со всем этим, чудовищное наплевательство раздражали неимоверно.

Алана прикрыла глаза, позволяя себе хмыкнуть, и волны в мгновение ока подняли её в воздух — она рассмеялась, чувствуя себя невероятно весело и предвкушающе (так всегда было во время их встреч), и, выпустив шипы на руках, выхватила меч из ладоней опешившего Канды, явно не ожидавшего, что она будет так проворна с ногами, после чего, срастив хвост (ткань хлопковых штанов затрещала по швам, разорвавшись в клочья), придавила не успевшего отреагировать тритона к палубе, приставляя к его шее ручной плавник.

— Дёрнешься, колючка моя, — проткну, — мило улыбнулась она, опустив голову набок, и Канда закатил глаза.

— И это твоя хвалёная вежливость, — фыркнул он, скривив тонкие губы в ухмылке. — Рад, что тебя ещё не сожрали.

— Поэтому и пришел убить первым? — парировала девушка, даже не думая его отпускать. Придавила еще сильнее хвостом и постаралась игнорировать ободрительный свист матросни, все еще находящейся на палубе (а как же, иронически закатила она глаза, такое шоу-то пропустить).

— Да нет, — еще шире ухмыльнулся Юу. — Папенька ваш велел дочь непокорную вернуть в родные пенаты, — заявил он, — вот я и пришел проверить, с кем эта самая дочь сбежать решила.

— Не лезь в это, — поджала губы девушка, сердито сдвигая брови и наклоняясь к нему совсем низко. Юу не боялся ее почти, конечно, но то, что она была царевной, делало свое дело. Все-таки представителям царской семьи море подчиняется лучше, чем тритонам, сколь бы сильными они ни были.

— Ооо, даже так? — друг вскинул брови и просверлил ее насмешливым взглядом. — Сгинь, зубатка, вот проверю твоего провожатого и уйду, — упрямо припечатал он. — Если он достоин сопровождать царевну, куда бы они ни сбегала, уйду один, а если нет — ты вернешься со мной домой.

Алана недовольно вздохнула и отвесила дураку хорошую оплеуху. Канда был очень силен, вне сомнений, но она даже не представляла, на что может быть способен Тики (которого Юу, как видно, и вознамерился проверять), потому что о его способностях узнала буквально только сегодня.

— Допустим, — буркнула она, — я разрешу тебе…

— Да на кой-мне твое разрешение, — неприязненно скривился тритон, — слезь, сказал, а то сам скину.

— Скинешь ты меня, ну конечно… — закатила глаза девушка — и обернулась к напряженно наблюдающему за ними Тики, такому же сияющему и слепящему, как прежде, но словно бы… какому-то агрессивному.

Он злился?..