Жемчужный узел

— Тогда ладно, — кивнула она, прикусив язык, когда захотелось опять извиниться. — На озеро, да. Лад сказал найти его, когда буду готова продолжать разговор.

— А ты точно готова?

Если бы только она знала ответ!

Лизавета вздохнула:

— Я не знаю. Не знаю, готова ли хоть к чему-то. Не знаю, как я, — она устало потёрла лицо. — Со мной за день произошло больше, чем за всю мою жизнь, а я понятия не имею, что с этим делать.

— Так может, не рубить сплеча?

Совет был хороший. Можно было взять перерыв, отдохнуть, подумать, на — дцать раз прокрутить в голове возможный разговор с Ладом…

— Нет, — ей потребовалась пара секунд, чтобы понять, как стоит ответить. — Если я буду медлить, то остыну, снова начну колебаться и не сделаю то, что должно. Прощу его, а такое нельзя прощать, как вы думаете?

— Нельзя, — Лизавете стало легче, когда Добрыня с ней согласился. — Ступай. Теперь я вижу, что ты в состоянии о себе позаботиться.

— Хоть кто-то в это верит, — она хмыкнула, поднимаясь. Помедлила мгновение, а потом снова глянула на Добрыню. — Спасибо. За… вы знаете.

Он кивнул так, будто и в самом деле всё знал.

Хотелось бы Лизавете в действительности быть такой уверенной, как на словах. Проходя через деревню, она не могла отделаться от мысли, что собирается совершить ошибку, сама лезет в логово опасного зверя. С другой стороны, в сказках настоящие герои именно этим и занимались — нельзя стать рыцарем, не сразив своего дракона. А она очень хотела стать героиней, а не оставаться принцессой в беде.

Интересно, колебались ли рыцари перед входом в пещеру?

Лизавета позволила сомнениям заполонить свою голову, но не разрешила ногам остановиться. Они пронесли её мимо низких домишек к лесной тропинке — впереди, если прищуриться, можно было рассмотреть блеск солнечных лучей в озёрных волнах.

— Лучше бы тебе быть на месте, когда я дойду, — пробормотала себе под нос Лизавета, хотя понятия не имела, что будет делать, если Лада на берегу не окажется.

Гадать не пришлось: он был там, сидел у кромки воды и бросал в неё плоские камни. Лад то ли не услышал её шагов, то ли притворился, что не услышал — он не обернулся, даже не вздрогнул, когда Лизавета остановилась в тени деревьев, уставившись ему в спину.

Каким всё же обычным он выглядел вот так, издалека!

Не было ничего удивительного в том, что Лизавета обманулась. С виду Лад действительно казался безобидным, смешливым деревенским мальчишкой и не более того. Любая бы на её месте прониклась тёплыми чувствами. Ну, может, не настолько тёплыми, как произошло с Лизаветой, но…

Она тряхнула головой: «Хватит рассуждать — действуй», — и вышла из тени.

— Так и знала, что найду тебя здесь.

Вот теперь Лад вздрогнул, оборачиваясь. Светлые глаза его расширились, похоже, в непритворном изумлении. Лизавета удовлетворённо кивнула: приятно знать, что даже водяного можно застать врасплох.

— Я думал, ты нескоро решишься сюда прийти, — вновь обретя дар речи, признался Лад. — Поэтому сказал тебе искать Ингу: она бывает в деревне чаще меня, да и ты против неё вроде как ничего не имеешь.

— Ты думал, что я не решусь сюда прийти, или надеялся на это?

Брови Лада снова взлетели вверх — да, правильно, к такой Лизавете он не привык.

— Думал, — после короткого промедления, кивнул он со всей возможной решительностью. — Я рад, что ты пришла. Хотя заранее в ужасе от того, что ты скажешь.

Губы Лизаветы против воли растянулись в улыбке. Даже сейчас, даже после случившегося Лад знал, как её развеселить, лучше всех прочих. Но сейчас эту улыбку нужно было спрятать.

— Ты обманул меня, Лад, — произнесла она как можно серьёзнее.

Он вмиг помрачнел, как вчера на озере. Вот перед ней стоял растерянный деревенский мальчишка, а вот — уже вечный водяной, сознающий всю тяжесть своего поступка, но готовый сказать, что, если бы выдался шанс переиграть всё, он сделал бы то же самое. К таким переменам, пожалуй, невозможно привыкнуть.

— Да. Я тебя обманул, и я прошу прощения за это.

— Зачем ты вообще это сделал? — вопрос этот волновал Лизавету всё утро. — Мог же сказать правду, как только я здесь оказалась.

— Ты поверишь, если я скажу, что так и было задумано?

Лизавета склонила голову. Лад поднялся с земли, отряхнул штаны, словно бы тянул время. Но когда их глаза встретились, в его не было и отголоска сомнений.

— Ты меня удивила. До нашей встречи я представлял тебя не как живого человека, а как образ — собрание самых ужасных качеств, какие только могут в тебе быть. Думал, явится нахальная, изнеженная девица из тех, что оттопыривают мизинец за чаем… А тут ты.

— Я?

— Ты, — он кивнул, словно одно слово могло всё объяснить. — Перепуганная до чёртиков лохматая девчонка, которая смотрела на меня так, словно я должен был стать её спасением.

— Я просто ожидала увидеть страшного водяного, а увидела… — Лизавета усмехнулась. — А увидела тебя.

— Не такого страшного, как ты рассчитывала?

— Взъерошенного неуклюжего мальчишку, с трудом выбравшегося из кустов, — не преминула подколоть она.

— Похоже, мы оба обвели себя вокруг пальца.