Жена

Yes . . . see. . ."	Да... вот...
He opened a door, and I saw a big room with four columns, an old piano, and a heap of peas on the floor; it smelt cold and damp.	Он отпер одну дверь, и я увидел большую комнату с четырьмя колоннами, старый фортепьяно и кучу гороху на полу; пахнуло холодом и запахом сырья.
"The garden seats are in the next room . . ." muttered Ivan Ivanitch. "There's no one to dance the mazurka now. . . . I've shut them up."	- А в другой комнате садовые скамейки... -бормотал Иван Иваныч. - Некому уж мазурку танцевать... Запер.
We heard a noise.	Послышался шум.
It was Dr. Sobol arriving.	Это приехал доктор Соболь.
While he was rubbing his cold hands and stroking his wet beard, I had time to notice in the first place that he had a very dull life, and so was pleased to see Ivan Ivanitch and me; and, secondly, that he was a naive and simple-hearted man.	Пока он с холоду потирал руки и приводил в порядок свою мокрую бороду, я успел заметить, что, во-первых, ему жилось очень скучно и потому приятно было видеть Ивана Иваныча и меня, и, во-вторых, это был простоватый и наивный человек.
He looked at me as though I were very glad to see him and very much interested in him.	Он смотрел на меня так, как будто я был очень рад его видеть и очень интересуюсь им.
"I have not slept for two nights," he said, looking at me naively and stroking his beard. "One night with a confinement, and the next I stayed at a peasant's with the bugs biting me all night.	- Две ночи не спал! - говорил он, наивно глядя на меня и причесываясь. - Одну ночь с роженицей, а другую, всю напролет, клопы кусали, у мужика ночевал.
I am as sleepy as Satan, do you know."	Спать хочу, понимаете ли, как сатана.
With an expression on his face as though it could not afford me anything but pleasure, he took me by the arm and led me to the dining-room.	С таким выражением, как будто это не может доставить мне ничего, кроме удовольствия, он взял меня под руку и повел в столовую.
His naive eyes, his crumpled coat, his cheap tie and the smell of iodoform made an unpleasant impression upon me; I felt as though I were in vulgar company.	Его наивные глаза, помятый сюртук, дешевый галстук и запах йодоформа произвели на меня неприятное впечатление; я почувствовал себя в дурном обществе.
When we sat down to table he filled my glass with vodka, and, smiling helplessly, I drank it; he put a piece of ham on my plate and I ate it submissively.	Когда сели за стол, он налил мне водки, и я, беспомощно улыбаясь, выпил; он положил мне в тарелку кусок ветчины - и я покорно съел.
"Repetitia est mater studiorum," said Sobol, hastening to drink off another wineglassful. "Would you believe it, the joy of seeing good people has driven away my sleepiness?	- Repetitio est mater studiorum, - сказал Соболь, торопясь выпить другую рюмку. - Верите ли, от радости, что хороших людей увидел, даже сон прошел.
I have turned into a peasant, a savage in the wilds; I've grown coarse, but I am still an educated man, and I tell you in good earnest, it's tedious without company."	Я мужик, одичал в глуши, огрубел, но я всё-таки еще, господа, интеллигентный человек и искренно говорю вам: тяжело без людей!
They served first for a cold course white sucking-pig with horse-radish cream, then a rich and very hot cabbage soup with pork on it, with boiled buckwheat, from which rose a column of steam.	Подали на холодное белого поросенка с хреном и со сметаной, потом жирные, очень горячие щи со свининой и гречневую кашу, от которой столбом валил пар.