Жена Берсерка

Харальд кинул быстрый взгляд на подворье за своей спиной. На крыльце каждого дома уже торчали люди, выскочившие на шум — и хозяева, и его собственные воины.

— Все живые пусть идут туда. — Харальд махнул рукой с секирой, указывая на дом в конце двора. — Отогреетесь, потом я с вами поговорю. Тело оставьте тут, во дворе.

Люди, пришедшие с братом, в отличие от него, выглядели замершими и вымотанными. В снегу по пояс, полы плащей в ледяных корках.

— Все быстро внутрь, — крикнул Харальд, оглянувшись на тех, кто вылез на крыльцо — и теперь стоял, глазея на пришедших. — А ты, Свальд, останься. Поможешь мне закрыть ворота.

И когда люди отошли, бросив волокушу, добавил, посмотрев на брата:

— Начинай.

Рассказывал Свальд быстро, приглушенным голосом. Не переставая говорить, придержал створки, пока Харальд устанавливал брус на место. Заявил под конец:

— После всего этого я, честно говоря, ожидал, что Тор…

— Колдун, — перебил его Харальд.

И хоть не хотел, но тон вышел угрожающим.

— Колдун, — немедленно согласился Свальд. — Так вот, я думал, он вернется за этой штукой, если не за людьми. Так и топал остаток пути с мечом в руке. В той, на которой рукавица. Надеялся, что хоть так удастся отбиться. Какая-то магия в ней есть…

— Дай посмотреть, — тихо попросил Харальд.

И помял в руке странную вещицу, которую Свальд подал. Спросил с усмешкой:

— Оставишь себе? Или хочешь, чтобы я забрал?

— Забрал? — Свальд глянул с недоумением. Потом сообразил, заявил дрогнувшим голосом: — Это чтобы бегали за тобой, а не за мной? Но я уже по уши во всем этом. Как в… ладно, не буду говорить, в чем. А после того, как натянул ее на руку, хоть ребра болеть перестали. К тому же Тора… то есть колдуна я все равно ранил. Так что мне и отвечать. Правда, до сих пор не могу понять — как это возможно? Как?

— Тише, — проворчал Харальд. Добавил, оглянувшись: — Ты не первый такой везунчик. Если верить скальдам, йотун Хрюмир когда-то запустил в него точилом. И оно осталось у него в голове навсегда.

— Так то йотун, — пробормотал Свальд. Затем вздохнул так, что лицо его наполовину скрылось в морозном клубе выдоха. — И Хрюмира за это убили.

— Молотом Мьельниром, — с усмешкой подтвердил Харальд. — Но говорят, молот слушается Тора, только когда на нем железные рукавицы, созданные с помощью какой-то магии. Одну ты отобрал. Так что, возможно, Мьельнир твоей голове больше не грозит.

— Но почему он не бросился вслед за мной, чтобы отобрать рукавицу? — пробормотал Свальд. — Мог бы попросить своего отца, Одина, послать за нами волков, чтобы загрызли по дороге. Ведь не зря же говорят — волки звери Од… Одноглазого.

Харальд хмыкнул.

— Не важно, что говорят, Свальд. Важно, что делают. Раз за тобой не погнались… может, колдун не хотел, чтобы ты в бою с ним узнал, на что способна эта рукавица? Не всякую вещь можно отобрать в честной драке. Зато всякую можно забрать назад обманом и хитростью. Думаю, к тебе еще наведаются за этой штукой. Учти это на будущее.

Он протянул брату рукавицу, тонкую, словно шелковую. Ледяную, как и положено железу в зимнюю стужу. Свальд ее принял, но надевать не стал. Вместо этого спросил, понизив голос до шепота:

— Но почему он не открылся сразу, Харальд? Если бы я знал, кто это…

— Согласился бы стать жертвой? — негромко отозвался Харальд.

Свальд в ответ зло сапнул носом. Заявил глухо:

— Мы и так приносим жертвы всем богам. Вот скоро на йоль будем жертвовать, как положено. В Сивербе к этому празднику всегда забивали лучшего быка. Прочей скотины без счета. Опять же, если кто-то умирает не в бою, жертвуем рабынь. Или виновного в смерти. Шведы в своей Уппсале (город с храмом) на священном дубе рабов без остановки вешают…

— Так то рабов, — бросил Харальд. — Подумай сам, Свальд. Все мы свободные люди. Воины. Кому из нас понравится мысль о том, что он станет жертвой? Что из него выцедят всю кровь, а потом сбросят с высоты, как иногда швыряют в ущелья подохших от болезней рабов, чтобы не возиться с могилой? Люди Нартвегра привыкли жить с высоко поднятой головой. И в посмертный мир тоже хотят уйти с прямой спиной. В Вальгаллу или в Хель — неважно.

Свальд помолчал, размышляя. Спросил, снова переходя на шепот:

— Что ты собираешься делать теперь?

— Раз этот Эрев не появился здесь, значит, он будет ждать меня в другом месте, — тихо сказал Харальд. — И я начинаю подозревать, что весть о чужаке на озере дошло до меня не случайно. Я не хочу обвинять ярла Бедульфа. Может, тот человек нарочно показался его рабу, зная, что я рано или поздно пошлю людей во Фрогсгард с расспросами — и узнаю об этом. И вот еще что, Свальд. Когда я в последний раз виделся с Ермунгардом, он заявил, что рядом со мной есть человек, замешанный во всем этом.

Харальд на мгновенье смолк, вспомнив дословно то, что сказал родитель — человек, побывавший на дикой охоте, с даром от Тора… мог ли Эрев оказаться тем, кто устраивал это у него под носом, в окрестностях Йорингарда? Или, если в этом замешан не один человек, одним из тех, кто устраивал?