Жена Берсерка

Харальд снова отступил к входу — а его люди, спавшие вповалку, впритык друг к другу, начали молча подниматься. Проснувшиеся будили следующих, подхватывали оружие, подходили к нему.

— Что там? — вполголоса спросил Свальд, подойдя к Харальду.

— Кто-то ходит, — тихо ответил Харальд.

Снег продолжал поскрипывать — далеко, едва слышно.

Снаружи, возле скал, тоже кто-то мог затаиться, подумал Харальд. Подобравшись беззвучно, в отличие от того, кто расхаживал там вдалеке по снегу. Или даже подлетев. Правда, Свальд говорил, что различил свист — но кто его знает, вдруг колесница Тора издает звуки не всегда…

— Где дротнинг? — проворчал Харальд. — Ко мне ее.

Он обернулся, заслышав, как Сванхильд пробирается сквозь толпу воинов. Подумал вдруг — даже ножа ей не дал. Выдернул из ножен на поясе кинжал, протянул жене.

Девчонка приняла — и Харальд, на мгновенье накрыв ладонью тонкие пальцы, уже сжавшиеся на рукояти, пробормотал:

— Себя не порань. Если я позову, выйдешь. А пока сиди тут.

Она ответила серьезным, каким-то повзрослевшим взглядом. Харальд тут же посмотрел на Свальда, бросил:

— Мы с тобой пойдем первыми.

И указал сначала на одного воина, потом на другого.

— Ты и ты. Ваше дело — прикрывать дротнинг от стрел. Следом — остальные. Щиты все держат наготове. Но пока ждите. Стойте тут, выйдете, когда я позову.

Харальд развернулся, прислушался к звукам, что доносились снаружи. Сдернул полость, закрывавшую вход, отбросил в сторону. Сделал несколько быстрых шагов к краю пустоши — туда, где она переходила в пологий берег озера. Быстро огляделся, скользя взглядом по реке, скалам, озеру…

Почти полная луна сияла на небе, заливая все синеватым светом. На снегу вокруг их укрытия подозрительных теней видно не было.

По левую руку бело-синяя лента реки раздавалась вширь, переходя в широкое поле озерного льда, присыпанного снегом.

И там, на озере, что-то неясно и смутно темнело. Прямо на льду. Далекого поскрипывания он сейчас не слышал…

— Может, возьмем факелы? — пробормотал Свальд, становясь рядом.

— У тех, кто меня позвал, их нет, — ответил Харальд, щурясь и пытаясь разглядеть, что там на льду. — И мы им будем видны, а они нам нет. Только подсветим себя без толку. Хотя…

Не будь здесь Сванхильд, подумал он, сбегал бы и посмотрел. Но ее не оставишь без присмотра — и после истории с Кресив никому не доверишь…

Харальд вскинул руку, свободную от секиры, распорядился вполголоса:

— Кольскег, где ты там? Мне нужен твой лук. Стрелы с обмоткой есть? Если что, возьми у других. И прихвати огня. Потом ко мне.

Он дождался, пока воин, взяв подожженное от кострища полено, подойдет к нему. Приказал:

— Целься туда, куда я покажу. Там на льду что-то есть.

Кольскег согласно хмыкнул. Повозился, передавая горевшее поленце Свальду и накладывая на тетиву стрелу с берестяной обмоткой. Харальд вытянул руку, указывая. Лунный свет как-то странно блеснул на коже ладони. Он нахмурился…

Но стрела уже свистнула, улетела вдаль, рассыпая искры.

Кольскег посылал одну стрелу за другой. Они падали на лед, обмотка на тонких древках разгоралась, высвечивая выглаженное пространство, разрисованное синими тенями. Харальд различил крохотные фигурки, рядами лежавшие на озерном льду.

— Люди? — удивленно пробормотал стоявший рядом Свальд. — Мертвые, что ли? Валяются как трупы…

Харальд молча пересчитал тех, кого мог рассмотреть. Восемь человек, неровно разложенных в три ряда. И еще что-то виднелось чуть дальше, на краю освещенного пространства.

Он медлил, рассматривая то, что высвечивали догоравшие стрелы. Подумал — так вот почему поскрипывал снег. Тела — или все еще живых людей? — раскладывали по льду.

— Побереги стрелы, — буркнул он Кольскегу. — Свальд, твоя добыча у тебя на руке?

— Да, — чуть ли не радостно ответил брат. — Что, сходим на озеро? Посмотрим, что там…

Харальд скривился. Свальду все не впрок — и даже рукавица, содранная с руки Тора, лишь наполнила его излишней самоуверенностью. Причем не вовремя.

Он помолчал, прикидывая все.

Кто-то подстроил все так, что он ночью оказался на этом озере. Тела на льду… жертвы? То ли мертвые, то ли просто равнодушные ко всему. Свальд говорил о неожиданно навалившемся безразличии, когда рассказывал о встрече с Тором.

— Харальд, — вдруг сказал брат. — Что-то ты… вроде как светишься. Немного, но…

Значит, ему не показалось. Харальд вскинул руку — кожа густо белела во мраке. И едва заметно светилась, но пока что не серебром, а лишь вымороженной белизной. Начинается?

Он еще успел подумать о том, что самое умное — это прямо сейчас вернуться назад, к Сванхильд. Чтобы та была под боком, если кожа вдруг ярко засияет начищенным серебром…

Почти полная луна сейчас висела по правую руку — низко, над вершинами далеких гор. А по левую, над озером, неожиданно блеснул многоцветный высверк. Блеснул и пропал.

И с неба упала полоса света. Изогнутая дугой, бледно-белая, отливающая серебром.

— Ночная радуга? — изумился Свальд. — Я о таком слышал, но… Харальд, ты…

Брат сказал еще что-то — но его слова потонули в вопле, прилетевшем с озера. Долгом, на пределе.