Жена Болотного царя

Атака откладывалась, настоящую опасность отвлекала незначительная нечисть, сновавшая между бочкообразных лап и выцарапывавшая из песка куриные перья и помет.

Мелочь была похожа на сдувшихся ушастых, очень громких и разговорчивых жаб.

— Пара — это два, — голос сел от злости, — а их там пятеро. Пять огромных монстров и стая зубастых недоразумений.

— Рагда, — попытался унять меня Ксэнар. Повернулся, заглянул в глаза, желая найти во мне хоть крупицу здравомыслия.

— Вы туда не пойдете! — Здравомыслия во мне было с избытком.

— Ты мне приказываешь? — Царь прищурился.

— Я вас туда не пущу. Я не хочу потом плакать над вашим мертвым телом.

— И я тоже, — глухо отозвалась Агнэ. Она все так же цеплялась за мою руку и смотрела на отца большими бездонными глазами. Побелевшие губы царевны дрожали.

Осмелевшая благодаря ее поддержке, я попросила:

— Пожалуйста, давайте их просто обойдем.

Нечисть все решила за нас. Недовольный шумом, который не позволял точно уловить местоположение жертв, один из гролов низко зарычал, и мелочь тут же прыснула в разные стороны, освобождая место и забирая шум с собой.

— Поздно, — только и сказал Ксэнар.

Раньше я не могла даже представить, что когда-нибудь увижу, как на меня будут катиться валуны, превосходящие меня размером раза в три.

Увидела.

Ощущения мне не понравились.

Не дожидаясь, пока гролы настигнут нас, царь вырвал свою руку из моих вмиг ослабевших пальцев и бросился нечисти наперерез.

Топор Ксэнара выбивал искры из каменных доспехов гролов, но не ранил их. Первые неудачные атаки затупили лезвие и украли призрачное преимущество. Нанести нечисти значимый урон удалось не сразу. Топор попал туда, куда метил царь, глубоко вошел в щель между каменными наростами, прямо в мягкую податливую плоть. Когда оружие покинуло тело грола, из раны фонтаном полилась мутная вонючая жидкость.

Мне оставалось только оттащить покорную царевну подальше от сражения и не мешать.

Царь справлялся. Он крутился между гролами, разбивая об их панцири лезвие топора, и на первый взгляд положение его было незавидным. Но если приглядеться…

Раненый грол не простоял и минуты. Осел на землю, продолжая истекать мутной жижей, заменявшей ему кровь. Вслед за ним серьезное ранение получил еще один каменный монстр — топор удачно угодил между наростами на его животе. Ксэнар распорол объемное брюхо, насколько хватало длины каменной трещины.

Сражение было неоправданно долгим и изматывающим, но не безнадежным.

Завороженная, я крепко прижала к себе Агнэ и замерла, следя за царем. Это было страшное, жестокое, но восхитительное зрелище. Нечисть толкалась и мешала друг другу; несмотря на всю свою нечестную расторопность, они не могли поймать назойливую, больно и смертельно жалящую мошку, едва достающую им до груди.

Когда на ногах остался последний грол, а я готова была расплакаться от облегчения, за спиной раздалось многообещающее шипение.

— Конечно, — пробормотала я с ненавистью, — это же не могло закончиться вот так просто.

И обернулась.

На нас неслось истинное порождение ночных кошмаров. Огромное, непропорционально длинное, с плоской головой какого-то животного, сетчатыми крыльями и огромными пятипалыми лапами.

— Вашество, это, кажется, к вам! — нервно крикнула я, привлекая внимание царя.

Он уделил новой проблеме не больше секунды, после чего жестом велел нам исчезнуть.

И мы побежали.

Опасливо, по стеночке, мимо последнего грола, едва отвлекшегося на нас, дальше по улице, завернули за угол и наткнулись на преграждавшую дорогу паутину. Она была похожа на рыбачью сеть и тянулась от дома с одной стороны до дома с другой стороны, от самой крыши до свай. Была белой, густой… и дрожала.

— Нам надо обратно. — Агнэ потянула меня назад, не отрывая глаз от того, что творилось наверху.

Проследив за ее взглядом, я с трудом сдержала стон разочарования.

— Проворный, гаденыш.

Огромный зеленый паук быстро, с каким-то жутким изяществом, доплетал свою паутину.

Мы отступили назад. Зажатые между пауком и царем, добившим грола и тут же ввязавшимся в новую схватку.

Когда с крыши над нами закурлыкала крылатая нечисть, ну просто сестра той, которую Ксэнар разрубил еще на площади, я уже даже не удивилась. По-другому быть не могло.

Топи не желали оставлять нас в живых.

— В курятник! — решила я после секундного промедления, которое вполне могло стоить нам жизни.

Повторять дважды не пришлось.

Агнэ проворно выполнила команду. Перескакивая через ступени низкой лестницы, она первой влетела в темное, пропахшее птичьей жизнью нутро. Я не успела ее остановить и, спеша следом, лишь надеялась, что внутри курятника нас не поджидает очередная нечисть…

Внутри было пусто.

Хотелось верить, что куры просто разбежались и не были съедены голодной нечистью. Отсутствие крови или неожиданных куриных частей, необходимых для полноценной жизни, обещало счастливый исход хотя бы для глупой птицы.

Я захлопнула дверь, пошарила по дереву в поисках задвижки, но ничего не нашла.

— Действительно, разве куры запираются на ночь? — злясь на себя, прошипела я. И вздрогнула, когда с той стороны в дверь что-то врезалось.