Жена для злого Санты

А Лиза вошла в небольшую комнатку, но очень-очень уютную. Здесь было все просто, без роскошеств, но тепло и пахло свежим бельем. Что забавно, на стене над кроватью на крючках висели новогодние носки. И так захотелось заглянуть в них. Лиза забралась на кровать и посмотрела в один из носков.

— Ух ты, — достала оттуда полосатый леденец, — прямо как в детстве, — скорее раскрыла его и засунула в рот.

Мама всегда дарила много сладостей на Новый год. И если ее корили подруги за такое количество сахара для пятилетки, она гордо отвечала: «Пока я жива, моему ребенку будет сладко». И снова слезы покатились по щекам. Эх, мама-мамочка, как же ее не хватает. Родная или нет, она была самая лучшая и единственная.

Перед сном Лиза лежала в кровати, грызла уже второй леденец и думала над своей судьбой. Странное дело, вот вроде вышла замуж, а полноценной женой-то и не чувствует себя, полюбила, а нет радости от этой любви, узнала правду, а лучше бы и не знала. Артикаста чуждый ей мир.

Горничная так и нашла девушку в кровати с леденцом за щекой:

— Госпожа, — потрепала ее за большой палец правой ноги. — Доброе утро.

Лиза открыла глаза и увидела рыжеволосую маленькую эльфочку. На ней было миленькое зеленое платье, как полагается, полосатые колготки, волосы были стянуты в тугой пучок.

— Доброе. А который час?

— Семь утра, — улыбнулась лисьей улыбкой. — Клаус ждет вас к завтраку.

— Ага, — кивнула. — Скоро буду.

Что-то вчера так наужиналась, до сих пор есть не хочется, а вот горячего бы чаю с плюшечкой… Сразу вспомнилась сдоба Гурчика, этот лепрекон просто царь и бог выпечки. После душа стало совсем хорошо, так хорошо, что даже непонятно, что за эйфория такая накрыла. Лиза глянула на себя в зеркало. Хм… у нее цвет глаз изменился? Радужка будто подсвечена. Чудеса в решете, не иначе. Лишь бы не какая-нибудь редкая болезнь по версии доктора Хауса. Но ладно, пора во дворец! А до этого все-таки чаю.

Эльфочка проводила Лизу в небольшую залу с большим камином, облицованным крупным камнем, у окон стоял круглый стол, сервированный на двоих. А Клаус тоже любит разнообразие.

— Прошу, — девушка выдвинула для Лизы стул.

— Клаус-то где? — осмотрелась.

— С минуты на минуту прибудет, — и поторопилась за завтраком.

Лиза тогда уставилась в окно. Снег падал крупными хлопьями, небо заволокло белыми плотными облаками.

— Доброе утро, Лиза, — раздался громкий голос хозяина дома.

— Доброе, — произнесла на развороте. И сейчас же застыла от увиденного. Клаус сбрил бороду! Оказывается, он молодой! Ну, ничего себе! — Ой, — захлопала глазами.

А он с довольной улыбкой проследовал до стола, сел.

— Выспалась?

— Да, — так и смотрела на него. Вот вообще два разных человека.

— Я тут подумал. Во дворец мы можем и завтра наведаться, а сегодня я хотел бы показать тебе долину.

Н-да, прямо-таки дежавю.

— Ну, тебе виднее, — засмущалась, его взгляд смутил, слишком уж проникновенный. Впрочем, как у Генри.

— Вот и чудно, — просиял радостью. — Я тебе такие места покажу…

— Места покажешь? — хихикнула. — Это ж какие?

— Особенные, — подмигнул. — Тебе понравится.

Продолжение от 21.01

После завтрака, во время которого Лизе все же достались две плюшки, помимо пшенной каши с медом и сухофруктами, отправились на улицу. А Клаус был искренне восхищен аппетитом своей гостьи, ему всегда нравились девушки, которые если уж сели за стол, то едят, а не жеманничают. Лиза и вчера угомонила почти всю порцию, и сегодня за разговором не заметила, как проглотила все, что ей принесли.

— Так, куда ты меня собрался вести? — вдохнула свежий морозный воздух и даже голова закружилась.

— А ты хочешь на своих двоих или на санях?

— После столь плотного завтрака лучше на своих. Растрясти надо бы, — вдруг Лиза ощутила себя уютно и легко. Вот ведь, вчера чувствовала себя чужестранкой всеми покинутой и преданной, а сейчас по телу растеклась странная нега. Или это все влияние Клауса? Он такой простой. Хотелось верить, что простой, а не приубоживается как Генри.

— Тогда прошу, — подал ей локоть, правда, когда Лиза за него уцепилась, возникло ощущение, что взялась за поручень в метро.

Клаус повел ее к воротам. Снег приятно хрустел под ногами, крупные снежинки летели с неба, затянутого белыми облаками. Долина уже проснулась и по дороге то и дело носились сани, народ бродил туда-сюда, кто-то расчищал тропинки от снега, что успел нападать за ночь.

— Здесь красиво, — беспрестанно вертела головой. — И многолюдно. Мне не хватало суеты.

— Любишь городскую жизнь?

— Да. Город создает ощущение, что ты не одинок. Я работала в магазинчике подарков, так или иначе, было общение с людьми. Вот вроде наобщаешься, насмотришься на других и домой идешь отдыхать, а не тосковать. Клаус, а ты знал мою маму? — глянула на него.

— Так ведь…

— Не ту, что воевала за трон, а ту, что меня спрятала в мире людей.

— А-а-а, Ледану… Да, знал. Она служила королеве, была ее личным писарем. Везде бегала за ней с блокнотиком, все записывала, запоминала.

— Вот как… писарем…