Жена нелегала

12

И вот тогда Джули решила Карла прогнать.

Не помогло даже то, что он открыл свой запретный чемодан, в котором оказалась старая фотоаппаратура, в том числе пара могучих телеобъективов, чехлы какие-то.

Он выложил все содержимое на диван, посмотрел на нее значительно, прижал палец к губам. На что-то нажал с усилием. В чемодане открылось двойное дно. А внутри – какие-то химикалии, лекарства и несколько небольших, странного вида аппаратов. Один, впрочем, был похож на авторучку, а другой – на портативный радиоприемник.

Джули, конечно, плохо разбиралась в технике, но даже ей было понятно, что в чемодане у Карла ни атомной бомбы, ни запчастей к ней не было. Она даже догадалась, что в тайном отделении он прятал шпионские средства связи – какие-нибудь симпатические чернила, или как там они еще их называют. То, что похоже на радио, – это, вероятно, передатчик-приемник какой-нибудь хитрой конструкции. Потом, в саду, Карл сказал, что это устройство способно передать огромное количество информации за несколько секунд – импульсом. Чуть ли не половину «Мага» можно в такой импульс при необходимости вместить. Но Карл ни разу ничем этим не пользовался – все это было предназначено для экстренных, форс-мажорных случаев.

За исключением медикаментов. Вот их он применял вовсю.

– То кому-нибудь промыть желудок надо после отравления, – сказал он совершенно серьезно, без тени улыбки, и Джули сконфуженно отвернулась. – То много дней не до сна бывает, когда надо передвигаться очень быстро.

А Джули подумала: «Ну да, или старых графинь каких-нибудь пользовать до самого рассвета неутомимо… чтобы они все свои секреты Первому сообщили».

– Таких эффективных лекарств нигде нет в продаже, – сказал Карл. – А в вашей Англии так и подавно… Здесь и аспирина-то байеровского не найдешь. Все только мура собственного производства – допотопная фармацевтика викторианская…

– Это потому, – возражала Джули, – что мы вообще не любим принимать лекарств. Моя тетушка гордится тем, что до семидесяти трех лет дожила и ни одной таблетки не проглотила. И не одна она такая. Мы не французы какие-нибудь, вот те – аптекарская нация! Идешь по Парижу – через каждые триста метров – ля фармаси!

Так вот они и сидели в саду, и разговаривали, и препирались вроде бы вполне дружелюбно. Карл даже почти согласился по поводу лекарств. Сказал:

– Может, вы, англичане, и правы. Потому что от сильных снадобий вторичные эффекты неприятные, явный вред для здоровья. Я этих противосонных наглотаюсь д ля бодрости, а потом месяц в себя прихожу и чувствую – в организме от них какой-то осадок накапливается…

Так что беседа шла спокойно, рассудительно, когда Джули вдруг взяла и брякнула:

– Знаешь, все-таки придется нам расстаться…

И поразилась реакции Карла – его точно всего перекосило. Секунду назад был человек как человек, а тут вдруг весь будто расползся. Даже глаза стали смотреть в разные стороны. И в такой позе странной сидел, точно скособоченной. Никогда она такого за ним не замечала. Так ей стало его жалко – еще чуть-чуть, и она расплакалась бы и кинулась его утешать. Но нет, надо держаться. Надо, надо, надо.

Он сидел, молчал довольно долго. В этой странной своей позе.

Потом наконец спросил тихо:

– Почему?

– По-моему, без слов ясно, – сказала Джули. Теперь она старалась в его сторону не смотреть.

– Из-за этих статей? – голос Карла окреп. – Я не имею никакого отношения к этому проекту – ядерному… Если он вообще существует… В чем я сомневаюсь… Смутно припоминаю, где-то слышал, будто в генштабе мечтают: хорошо бы иметь атомные мины под главными городами потенциального противника. Если что – ни ракет, ни авиации посылать не надо. И точность попадания абсолютная. Нажал кнопку радиосигнала – и все, нету Вашингтона… И поди еще докажи, что это мы. Но не уверен, что дело пошло дальше генеральских мечтаний…

– Дело не в бомбе, хотя и в ней тоже, – сказала Джули. – Ты знаешь, поездка в Россию мне открыла глаза… До меня дошло – мы ведь в состоянии войны, пусть и холодной! Твоя страна и моя страна. И какие бы мы ни были продвинутые космополиты, совсем игнорировать этого мы не можем.

– Что-то я не замечал до сих пор, чтобы ты была такая уж патриотка, – пробормотал Карл.

– Дело не в этом! Давай отбросим сантименты в сторону. Война идет, жестокая, злобная, и ты в ней участвуешь. Еще как! И рано или поздно ты попадешься, ведь так?

– Совершенно не обязательно!

– Да брось! Я читала в «Таймс», там сказано, чем эффективнее работает шпион, тем неизбежнее провал. Это только вопрос времени.