Жена поневоле

— Я знаю, Пашечка, знаю, — вздохнула Кира и вытерла набежавшие слезы ладошками, — поэтому и пытаюсь отшутиться… чтобы тебя там, в далекой Германии, не волновать и чтобы не отвлекался на решение моих проблем, а лечился… Паш, а может, бросить здесь все к черту, нанять Вячеславу Львовичу самого лучшего адвоката, подключить Федина, твоих ребят, а самой взять девчонок и сбежать куда-нибудь… хотя бы в твою далекую Германию, к тебе под крылышко… Там то они нас с девочками уж точно не найдут… Конечно, это нечестно и трусливо так поступать, но как же мне быть? Что я могу сделать… я всего лишь глупая, слабая женщина, влезшая опять, не пойми во что, желая просто помочь человеку…

— Ни-икакая ты не глупая и не слабая, — бодрым голосом и стараясь говорить плавно нараспев, как учили, чтобы не заикаться, попытался успокоить ее Павел, понимая, что ей страшно. Очень страшно! И боится она больше за дочерей, а не за себя, хотя и за себя тоже боится. — Послушай меня, хо-орошая моя девочка, у нас есть недели две, чтобы во всем ра-азобраться и все по-одготовить. Если Вячеслав прав, и охота идет на его бизнес, то сразу пре-едпринимать они ничего не будут, — сначала все узнают: кто ты, откуда взялась на их голову и какие у тебя по-олномочия, что тебе досталось и как это все у тебя отобрать. Это все займет какое-то время и у нас будет отсрочка.

— Может, составить какой-нибудь документ о передаче всего имущества Вячеслава… своему любовнику, например, или…

— Давай остановимся на… любовнике, — невесело усмехнулся Павел. — Я готов взять на себя эту роль… все риски, к тому же заграницей им вряд ли удастся нас достать, да и свя-язываться они со мной и с отцом вряд ли отважатся.

— Надо сделать так, чтобы все узнали об этой передаче, — фантазировала Кира, чувствуя его поддержку, — попросить нотариуса составить черновик дарственной и оставить его на видном месте… пусть читают.

— А ты говоришь, что ты глупая — вон, как завернула.

— Это я от страха поумнела… Паш, ты не думай, что я трусиха и боюсь… я больше за девочек волнуюсь…

— Все, хватит!.. Успокойся!.. — Павлу и самому было страшно за них, так страшно, что он тут же забыл свою вину перед ней — опасность его женщине грозила здесь — в настоящем, и из разнюнившегося подроста моментально превратился во взрослого, серьезного мужика, уверенного и знающего, как поступать в таких ситуациях, и умеющего брать на себя ответственность за свои решения. — Значит, у нас есть две недели — нет, десять дней, на пятое число я закажу четыре билета.

— А кому четвертый? — удивилась Кира.

— Дурочка ты моя, те-елохранителю.

— А-а…

— Запоминай, моя хорошая, что тебе нужно сделать: во-первых, твой Федин…

— Он не мой!

— Кира!.. Во-вторых: адвокат по уголовным делам — Иван Сте-епанович найдет самого лучшего и ребят про-оконтролирует. Тебе останется получить свидание и вы-ыяснить у Вячеслава…

— У мужа, — сквозь слезы, улыбаясь, уточнила Кира.

— Ты опять?! — сердито произнес Павел. — Ты нарочно на-апоминаешь?

— «Юпитер, ты сердишься — значит, ты не прав!»

— Я прав! Кира, давай серьезно! — командовал ей Павел, как своим подчиненным. — Выясни у Вячеслава, кого он по-одозревает, может ему кто-то предлагал продать его бизнес или угрожал отобрать. Ау-у, Кира, ты меня слушаешь?

— Пашечка, ты такой молодец! — с восхищением произнесла Кира. — Как хорошо, что ты у меня есть! Я все поняла, мой заботливый и ласковый… ревнивец, и все сделаю. Не волнуйся! Все, пока, пока… до завтра.

Кира нажала отбой и повалилась на подушки, глядя в потолок и обращаясь к тому, кто высоко-высоко…

«Господи, спасибо тебе!

Спасибо за то, что есть еще на свете такие мужики, которые всегда помогут, подставят плечо, закроют тебя своей спиной и, жалея, погладят по голове, когда тебе совсем, совсем хреново…»

17

Если кто-то подумал, что Кира, как сделали бы многие на ее месте, легла спать — «таки нет!», как говорят в Одессе.

Первым делом она сдержала свое обещание и выучила наизусть оба кода с печатки Бурмистрова. Печатка стала ей не нужна и отправилась в сейф в спальне.

В сейф в кабинете были убраны свидетельство о браке, брачное соглашение и договор доверительного управления, которые она сфотографировала на телефон — так, на всякий случай. Ключ от сейфа она положила в последний ящик письменного стола.

Потом она достала из сейфа в спальне свою зарплату — миллион с «хвостиком», убрала деньги в сейф в кабинете, чтобы были под рукой и снова спрятала ключ в последнем ящике стола.

Достала листочек, написала дату и перечислила все свои расходы с карточек и наличных (указала свою зарплату), сложила листочек и убрала в сейф в спальне, положив сверху на пачки денег.

Потом, выпустила Лариона из дома погулять, пошла в спальню, зажгла свет и стала прикидывать: как бы так сдвинуть «бесконечную» хозяйскую кровать, чтобы уместить в спальне хоть маленькую, односпальную кроватку — кто знает, сколько времени ей придется спать в этой комнате, охраняя «золотой запас» Вячеслава Львовича, так лучше охранять его с комфортом.