Жена поневоле

Перегнувшись через ручку кресла, Лаврентий поставил рюмку на столик и взял в руки один единственный листок с печатным текстом и в который уже раз перечитал отчет — «молодая жена» Славки Бурмистрова ему не нравилась.

Ну, не нравилась, хоть убей!

Она пришла ругаться с ним! Ругаться! С самым любезным кавалером банка и лучшим, признанным дамским обществом, любовником! И то, что она не поддалась его обаянию (чарующий голос его, почти, не знал поражений, а дальше дело техники: цветочки, подарки, постель и от «дамы» можно получить все что угодно) и своей жалости (Лаврентий видел предательские слезы жалости и сочувствия в ее глазах), его настораживало — придется искать к ней другие подходы, чтобы заставить эту женщину действовать в его интересах, а это требовало времени и плотного общения. С общением было намного проще — он постарается каждый день появляться у нее перед глазами (причина для визитов всегда найдется) и обольщать, и обольщать, и обольщать, а вот со временем дело обстояло не так оптимистично — личного времени у него всегда не хватало. Не хватало, а ему надо было быстро обаять и подчинить себе эту женщину: узнав об аресте компаньона, учредители банка собираются на внеочередное совещание — что они на нем решат уже не зависело от их с Борисом выбранной тактики и приложенных усилий, а вот, как поведет себя на собрании эта женщина, они с Борисом должны точно знать! Поэтому-то ему и надо было ее подчинить своей воле и контролировать ее действия… Контролировать, а не предполагать ее поступки: что это еще за черновики…

«— И почему их два? Либо завещание, либо дарственная — значит, еще сомневается… Кому она собралась передавать Славкино имущество? Фамилия Шубин была в отчете — значит, не просто знакомый, но ничего у вас не выйдет, разлюбезная Кира Дмитриевна — акции банка никому ни подарить, ни продать нельзя, кроме учредителей банка, а по договору доверительного управления «управляющий» имуществом должен действовать в интересах доверителя. Как же вы объясните Вячеславу, что, подарив его имущество другому человеку, вы действовали в его интересах?»

Но в одном Лаврентий был прав: опыт общения с больными у Киры Дмитриевны имелся — никакого смущения и жалости во взгляде (глаза в глаза и никаких рассматриваний пола или стен), ровный голос с нотками усталости и мягкой иронии. Все правильно — словно опытный внимательный доктор с капризным пациентом…

«— Хорошо бы пригласить ее в театр и посмотреть, как она станет выкручиваться, — с привычным сарказмом подумал о себе Лаврентий и нервно дернул большой головой. Волосы опять упали на лицо, и он заправил их за уши маленькой ручкой. Он был не лилипут — маленький человек, у которых соблюдены все пропорции между частями тела, а карлик с телом тридцатисемилетнего мужчины и ужасающе короткими ручками и ножками. — Хотя, кто ее знает, как она отреагирует на мое приглашение — вдруг согласится… И, кто тогда из нас останется в дураках?»

Лаврентий всегда мастерски владел своим голосом, и лишь когда волновался или когда бесконтрольная злость затапливала мозг и душу, послушный инструмент выпадал из его рук — голос становился почти обычным и ему долго потом не удавалось восстановить собственный контроль над собственным голосом. В присутствии этой женщины голос тоже отказывался ему подчиняться — не желал он обольщать и обманывать ее, ну, хоть ты тресни! И это обстоятельство Лаврентию особенно не нравилось!

41

— Поверь, уж я теперь точно знаю — никакие они не ангелы! Несколько дней пообщалась с капитаном Знаменским и потеряла веру в наши правоохранительные органы — ему нет никакого дела до человеческой судьбы и справедливости — кто заплатил, тот и невиноват! Хватит разговаривать по телефону — завтра с утра поеду с ним ругаться! — Кира шла с Николаем от гаража к дому (неся в руках коробки с пирожными и пакет с подарками девочке-призраку, остальные пакеты нес Николай — хорошо, что сейчас он не телохранитель, а домоправитель и их «телохранительские» правила на него не распространяются) и возмущалась, что опять не смогла добиться свидания с Вячеславом Львовичем. — Ему все равно, что человек на самом деле ни в чем не виноват, но все вокруг его обвиняют, подозревают, а уж если улики против него, то держись — не задумываясь, посадят: зачем тратить время и собственные силы, выясняя правду, когда очевидное плавает на поверхности. Нет, не ангелы они, а обыкновенные люди со своими меркантильными интересами, которым свойственно лениться, а главное, ошибаться. Мы должны исключить эту ошибку, поэтому у нас и работают профессионалы!