Жена поневоле

Бросив сумочку на диван Кира, прихрамывая, подошла к окну и раздернула тяжелые занавеси — солнце ярким потоком залило комнату.

— Да будет свет! — пафосно провозгласила она.

Мужчина вздрогнул от хлынувшего в кабинет света и человеческого голоса и открыл глаза.

— Вы все-таки пришли… — голос его был тихим и печальным.

Волна скорбного уныния обрушилась на Киру из глаз «преступника». Черная, тонкая бородка с усами резко выделялась на бледном, круглом лице банкира — еще недавно Кира завидовала ровному, коричневому загару, покрывавшему холеное, тренированное тело Бурмистрова.

— Меня не хотели пускать, но разве меня может удержать какая-то там полиция.

Стараясь не смотреть в глаза банкиру, Кира подошла к креслу, оперлась руками на стол и, как лошадка, согнула ногу, освобождая от нагрузки вывихнутую лодыжку — с каждой минутой нога болела все больше и больше, изнутри будто кувалдой, били по суставу.

— Это правда, полиция против вас бессильна! — горько усмехнувшись, банкир потер лицо руками и немного взбодрился. — А я уже начал забывать, какая вы есть на самом деле… Ну, что ж, не будем терять времени! — Вячеслав Львович осторожно взял Киру за руку и притянул к себе, вынуждая встать на больную ногу. Кира поморщилась, но стерпела. — Кира Дмитриевна! Я официально прошу у вас руки… — он вздохнул и после короткой паузы продолжил: — Нет, я не могу просить у вас еще и сердце, потому что, у нас будет чисто деловое соглашение — брак по расчету.

— У нас с вами? — уточнила Кира, пытаясь быстренько понять, куда же может завести ее столь странное предложение, в общем-то, мало знакомого мужчины.

Да, однажды она помогла ему избежать опасности, но все это вышло совершенно случайно — так сложились обстоятельства — она просто подвернулась ему под руку в нужный момент! И сейчас она поехала среди ночи не потому, что питала любовь или дружеские чувства к Вячеславу Львовичу Бурмистрову, а потому, что считала себя должницей этого человека — ведь дорогая иномарка это тебе не флакон французских духов ко дню рождения.

По крайней мере, Кира считала именно так — за все в жизни надо платить!

Вот теперь настало ее время платить по счетам!

— Вы попросили меня приехать, чтобы предложить брак по расчету?

— Именно за этим. Криминальной стороной возникшей ситуации уже занимается мой адвокат — он купил для меня лишних два часа свободы, в течении которых мне необходимо решить все свои возникшие затруднения. Имущественной стороной моего затруднения сейчас занимается нотариус, но без вашего согласия у нас ничего не получится. Я очень прошу вас, Кира, помочь нам выйти из критического тупика.

— Что я должна сделать?

— Выйти за меня замуж! Вы получите гораздо больше, чем можете себе представить…

Кира тут же вспомнила строчку из стихотворения Лопе де Вега, ставшую в последнее время для нее пророческой: «Когда мужчина обещает счастье — несчастье нависает над тобой!», серьезно задумалась над полученным предложением и попыталась ускользнуть от ненужных обязательств.

— А если я замужем?

— Правда? — притворно удивился претендент на ее руку. — А разведка в лице Николая доложила обратное… Я понимаю, Кира, что мое предложение вас шокирует, но, поверьте, другого выхода из данной ситуации я не вижу: мне придется сидеть очень долго, а терять все свое состояние из-за ложного обвинения, ох как не хочется. При заключении нашего брака есть надежда, что кое-что к моему освобождению вы все-таки сохраните.

Резкие, жизненные повороты и обстоятельства вынуждали Киру к решительным действиям — тогда отважная женщина-воительница брала в руки копье, садилась на боевого коня и мчалась вперед, в бой с драконами.

— Как я понимаю, на время вашей «отсидки» вы предлагаете мне стать Змеем Горынычем, охраняющим ваши несметные сокровища? — прикрываясь щитом иронии, Кира старалась не думать о совершенном в этом доме убийстве. — Змею Горынычу свои несметные сокровища вы доверяете, поскольку ему, как чешуйчатому пресмыкающемуся, кроме еды ничего из вашего богатства не надо, а вот окружающим вас людям вы доверять не можете: им кроме еды нужно многое… и хорошо бы за ваш счет.

Бледные, пухлые губы Вячеслава Бурмистрова скривились улыбкой.

— Образно, но верно! Я знал, Кира, что вы все правильно поймете и постараетесь помочь мне, но хотелось бы, чтобы все у нас было официально: предложение и согласие. Так вы согласны?

Сердце Киры болезненно сжалось — ну, почему замужество ей предлагает совершенно не тот мужчина!

— А разве вы оставили мне выбор? — она нервно дернула головой и положила свою ладонь сверху руки банкира, все еще держащего ее за руку. — Я согласна. Только сразу предупреждаю, что оставлю свою фамилию — иначе ищите себе другого Змея Горыныча.

«Жених» внимательно посмотрел на свою будущую супругу и засомневался: правильно ли он делает, втягивая в свои «неприятности» эту, в общем-то, малознакомую женщину, если, конечно, десять лет тюремного заключения, как грозовая туча маячившие на его горизонте, можно назвать простыми неприятностями.

А что ему остается делать в его положении?