Жена поневоле

— Кира, очнитесь! Когда совершалось похищение и убийство, даже Вячеслав Львович не предполагал, что через несколько часов женится на тебе, а те люди о тебе и не слышали. Для них все было просто: убирают одного, избавляются от другой и деньги, и акции у них в руках, если, конечно, все дело в этих треклятых акциях! Ты возникла уже потом — возникла совершенно случайно и разрушила весь продуманный и исполненный план.

— И что же теперь будет? — Кира застыла, как изваяние. — Они могут убить меня?.. Похитить моих девочек?..

— Не знаю, — Федину не хотелось пугать ее, но и приуменьшать опасность он не должен. — Но лучше вам с девочками никуда не выезжать из дома.

— Ты забыл, Константин, что убийство произошло именно в этом доме — так что это место не такое уж и безопасное!

— Тоже верно. Но усилив охрану…

— Найдите мне предателя! — Кира схватила Федина за руку. — Пожалуйста, Костя! Я не хочу, чтобы моим дочерям что-то угрожало.

— Мы делам все возможное, — попытался он успокоить взволнованную женщину, — следим, прослушиваем разговоры, проверяем контакты, но пока ничего подозрительного.

— А женщина? Может, можно найти ее и через нее выйти на исполнителя и заказчика.

— Скорее всего мы ее не найдем. Что нам о ней известно: высокая, рыжеволосая, с полными, как у Маши Распутиной, губами. Очки она не снимала, и лица ее никто не рассмотрел, а волосы — по всей вероятности, это парик. Но теперь мы знаем, что за ребенок стал жертвой.

— Это так трагично…

— Да, несчастная женщина… Детективы, конечно, постараются найти рыжеволосую женщину, с которой уехала девочка, но…

— Может, ее машину кто из соседей заметил — какой-то след должен остаться.

— Мы сделаем все возможное, а пока лучше вам с дочерями никуда не выходить из дома.

— Хорошо! — Кира взяла себя в руки и села в кресло. — Я объявляю осадное положение! Удалю всех их дома, поставлю на двери стальные засовы, на окна решетки и поменяю все коды сигнализации. Но кому-то я должна доверять в этом безвыходном положении?

— Мы проверили всех в доме, в том числе и телохранителей: Виктор профессионал из охраны президента, а Стас бывший спецназовец, прошедший хорошую школу телохранителей, но кому из них можно доверять, я не знаю.

— Ладно, со своими проблемами я сама разберусь. — Кира прикрыла глаза и потерла пальцами виски — внутри головы, как плесень, быстро разрасталась боль. — Но что нам теперь делать с Екатериной Ивановной? Как ей сказать обо всем? Надо посоветоваться с Лаврентием Павловичем — он ее друг, вот пусть и поучаствует. Ты объясни ему ситуацию, а я пока позвоню девочкам, узнаю, как у них дела. Ой, я же вам всем иконки купила! — вспомнила Кира и, достав их из сумки, передала Федину.

— Бедная женщина… — выходя из кабинета и пряча иконки в карман, тихо произнес следователь, но которую из двух женщин он имел в виду, он и сам не знал — обеих ему было жалко, но по-разному…

62

Как всегда, на его долю выпало самое сложное!

После разговора с Константином Александровичем Лаврентий впервые за последние годы не знал, как поступить в сложившихся обстоятельствах.

Как сказать матери, что ее дочь убита?!

Убита с особой жестокостью и ее же собственным отцом!..

Смешно загребая короткими ножками, Лаврентий метался по холлу, не решаясь войти в гостиную и встретиться глазами со своей бывшей одноклассницей.

Одноклассницей! Когда это было?! Больше двадцати лет назад — очень давно, в другой жизни… Их ничего не связывает в этой жизни — только воспоминания! Тогда что он так переживает?!

Наконец, Лаврентий успокоился, открыл дверь гостиной и остановился на пороге.

Катерина сидела в кресле, гладила свернувшуюся у нее на коленях палевую лупоглазую собачку и невидящим взглядом смотрела в противоположную стену.

Не зная, как начать трудный разговор, Лаврентий подошел к креслу и осторожно положил короткую ручку на плечо задумавшейся женщины.

— Майка умерла? — не отрывая глаз от стены, с убийственной покорностью спросила Катерина. Рука ее дрогнула, и, почувствовав перемену настроения, собачка тут же вскочила на тоненькие кривенькие лапки и принялась лизать лицо женщины. — Я еще вчера знала это…

— Как вчера? — искренне удивился Лаврентий — он узнал это несколько минут назад, а во всякие предчувствия и мистификацию он никогда не верил.

— Ложилась вчера спать и уже знала, что с ней что-то случилось… А сегодня утром, когда услышала разговор про зарезанную девочку, окончательно поняла, что Майки уже нет на свете. Это меня Бог наказал, за то, что родила ребенка без брака… дал девочку — единственную радость в жизни и забрал…

Все это она говорила с покорным равнодушием смирившегося со своим горем человека, и этот остановившийся взгляд, и эта унылая покорность напугали Лаврентия.

— Катерина, — потрепал он женщину по плечу, пытаясь пробудить в ней другие эмоции, — ну, что ж теперь делать… раз все так получилось. Но ты же не думаешь, что это Слава мог совершить такое?

— Нет, что ты — он не мог… — женщина погладила собачку и опустила ее на пол. Еврик с громким лаем понесся наверх к своему новому, лохматому другу. — Зачем мне теперь жить на свете? А?