Жена проклятого князя

Оба, призрак и Бастельеро, сначала посмотрели на нее с недоуменным сочувствием, затем переглянулись – примерно как Оль Санна переглядывалась с Юлей Михалной, когда на экзамен приходил особенно не замутненный знанием предмета студент.

– Все не так просто, Тиль, – взялся ей объяснять азы призрак. – Формулировка слишком расплывчата, а сила проклятия слишком велика. Так что, вероятнее всего, проклятие исчезнет, только когда кто-то из ваших с Андре потомков и кто-то из потомков Жоржа искренне, от всего сердца полюбят друг друга. Вот тогда их поцелуй сработает на оба рода. С частными случаями все немного проще и в то же время сложнее. Поцелуй любви с кем-то не из рода Грасси-Мортале-Волковых облегчит участь самого Жоржа или его потомков, но проклятие останется.

– А что с нами? С моими детьми? – Тиль отчаянно боялась ответа, но неизвестности – еще больше. – Мои дети тоже будут карликами?

– Нет, – покачал головой Бастельеро. – В вашем роду будут рождаться лишь дочери. Здоровые, нормальные, с даром Смерти. Правда, если кто-то из них откажется от дара, долго не проживет, и есть вероятность, что в этом случае проклятие рода усилится. Сейчас нельзя сказать точно, только прогноз с довольно большой степенью вероятности.

Тиль облегченно выдохнула. Дочери? Нормальные, здоровые дочери! Может быть, для патриархального мира это катастрофа, но не для нее. Какая разница, какого пола ребенок? Девочки ничуть не глупее мальчиков, а в этом мире и не слабее – если сила не физическая, а магическая.

Но как так получилось, что она беременна? Ведь на ней было заклинание «пустоты»! И что за странная история со смертью Андрея Волкова и возрождением в качестве Андре Вульфа? Кто-нибудь наконец объяснит ей, что тут вообще творится?! – Думаю, герр Дитрих, прежде чем я расскажу свою историю, мы послушаем интерпретацию Шарлеманя. Потому что я ни демона не понимаю, кто такой мой муж, и муж ли он мне!

– Разумеется, муж! – возмутился призрак. – Хотя, конечно, по закону ты вдова.

– Хм, крайне интересно! Я слышал, Андре Волкова предали анафеме и казнили.

– Не казнили, Волков-старший подменил его…

Тиль слушала рассказ об интригах Франкского двора, о дружбе Андре с принцем Морисом, о его заблокированном даре, о смене имени и вассальной клятве, о случайной встрече с призраком Грасси и рискованном эксперименте, призванном спасти Андре от сжигающего его проклятия, а призраку подарить новую жизнь…

– Погоди, так что – вы были вместе в одном теле? Когда Андре был со мной?.. – Тиль не знала, куда деваться от злости и смущения. – И он знал?!

– Теоретически… – попытался увильнуть призрак, но увидев бешенство Тиль, тут же передумал. – Не знал он. Не знал, я тебе клянусь! Ну посуди сама, зачем бы мне сводить Андре с ума? Для неподготовленного человека это слишком сложно. Даже для меня непросто. Но куда было деваться? Без меня бы Андре умер, а я бы так и остался в демонами забытой дыре. Оптимальный вариант, все выиграли!

– И ты присмотрел для Андре идеальную невесту с даром, так? Подтолкнул, нашептал, нахимичил с моим предохранением – и вот вам «удачное совпадение»! Ты ничуть не лучше Маньяка!

– О, вот об этом подробнее, друг мой Шарлемань! – оживился Бастельеро. – Мне не доводилось видеть ни одного удачного симбиоза духа и живого человека!

– А сколько неудачных? – Тиль стало страшно, но лучше хоть какая-то информация, чем полная неизвестность.

– Браво, фрау Матильда, не ожидал от юной прелестной дамы столько быстрых и логичных суждений. – Бастельеро изобразил аплодисменты.

– Дама – не равно слабоумие, – оборвала его Тиль. – Так сколько?

– Два, и один из экспериментов проводился под моим руководством. Оба случая закончились летально и очень быстро. Если вам интересно, фрау Матильда, я покажу вам дневники наблюдений. Позже. А пока, Шарлемань, продолжай. Подробности тоже потом, сейчас – мы с фрау Матильдой хотим составить общее впечатление.

Он предупреждающе посмотрел на Тиль, мол, выяснять, кто козел и кого забодал, будем потом. Она нехотя кивнула. В самом деле, ей стоит держать себя в руках. Как показала практика, неконтролируемые эмоции приводят к плачевным последствиям.

А Маньяк все равно сам виноват!

Из рассказа Шарлеманя следовало, что Маньяк виноват еще больше, чем казалось Тиль. Именно он устроил провокацию, стоившую Андрею Волкову жизни. Именно он засадил Андре в Бастьи, местный аналог Бастилии. И он знал о том, что творится при дворе, но играл в свою игру, рискуя кучей народа. А под конец, выманив Андре на Матильду, как на живца, попытался убить душу Андре, отдав его силу Матильде, а его тело – Шарлеманю. И ведь ему это почти удалось! Если бы Шарлемань согласился ему подыграть, то получил бы тело без «симбиота».

– И нарушил клятву, данную другом и собратом, который мне доверился? Ни за что! Я никуда не спешу. И вообще, я не согласен быть блондином со внешностью ангелочка!

– А, это очень веская причина, – усмехнулся Бастельеро.