Жена Тони

– Простите, мисс Шор, – проговорила она. – Позвольте представить вам Кьяру Донателли, автора песни «Мечтай о ней».

Дина улыбнулась:

– Я без ума от вашей песни, Кьяра.

Чичи была уверена, что никогда еще не видела улыбки прекраснее и зубов белее.

– Моя песня тоже без ума от вас, – ответила она.

– Я хотела бы начать сегодняшний концерт с нее – посвятить ее нашим солдатам. Думаю, так мы продадим уйму облигаций военного займа. Как вам кажется?

Чичи кивнула. Она вспотела и чувствовала слабость. Это заметила Энн. И Дина тоже. Инженер звукозаписи заволновался.

– Принести вам воды? – спросила у нее Дина. – Вам, наверное, лучше сесть.

– Со мной все в порядке.

– Она изнывает от жажды. – Энн налила Чичи стакан воды. – Понимаете, она ждет ребенка.

– Поздравляю! – воскликнула Дина. – Какая чудесная новость.

– Я тоже так думаю, – сказала Чичи.

– А кем работает ваш муж?

– Мой муж певец. Тони Арма. Но сейчас он служит во флоте, на Тихоокеанском фронте.

– А когда вы ждете маленького?

– Летом.

– Это просто чудесно!

– Мисс Шор, начинаем отсчет перед выходом в эфир, – напомнил ей инженер.

– Удачи, мисс Шор. – Энн схватила Чичи за руку и вытянула ее из студии.

– Спасибо! – успела крикнуть Чичи, прежде чем дверь захлопнулась.

Розария подкрутила рычаги радиоприемника, чтобы поймать волну филиала WJZ в Детройте, передающего «Шоу Дины Шор». После девяти вечера была надежда поймать более четкий сигнал.

– Папа! Andiamo![84] – крикнула Розария мужу. – Поторопись же!

Она услышала скрип ножек кухонного стула по полу, затем шаги мужа по направлению к гостиной. Он уселся на диван, как раз когда ведущий объявил Дину Шор.

– Сегодня я спою песню, которую просто обожаю, – донеслось из радиоприемника. – Она называется «Мечтай о ней». И еще я хочу поделиться с вами хорошей новостью – ведь в наше время это такая редкость. Автор этой и других песен Кьяра Донателли, супруга певца Тони Армы, ждет ребенка. Тони служит в американских ВМС. Я уверена, что и Кьяра, и Тони очень обрадуются, если вы купите облигации военного займа для детей в ваших семьях. Я-то точно куплю. А пока – почему бы нам немного не помечтать?

И Дина запела. Розария посмотрела на мужа:

– У нас будет внук!

– Va bene. – Леоне встал.

– Va bene? Это все, что ты можешь сказать? Леоне, пора исправить эту глупость.

Леоне вышел из комнаты и двинулся вверх по лестнице.

– Я правильно расслышала – Дина Шор только что объявила на весь мир, что я в положении? – Чичи недоверчиво посмотрела на звуковые колонки в коридоре WJZ.

– Именно.

– А Тони пока не в курсе. Я только сегодня отправила ему письмо.

– Ну кому еще сообщать мужчине, что он будет отцом, как не Дине Шор?

– Даже не знаю. А как насчет матери его ребенка?

– Может, он слушает «Шоу Розмари Клуни», – утешила ее Энн. – И наконец, всегда можно послать телеграмму «Вестерн-Юнион».

В мандариновом небе над калифорнийскими холмами ослепительно сияло белое солнце. Встречая рассвет на верхней палубе подводной лодки «Каролина», Тони закурил первую за утро сигарету. Как-то там Чичи, подумал он, как она себя чувствует? Он облокотился на заграждение палубы. Тони полюбил Калифорнию. Он никогда не уставал от острова Каталина, от виноградников и гор на севере штата, от метелей на озере Арроухед и от ночных клубов Голливуда. Но как убедить любимую женщину, дочь Джерси, покинуть восток и переехать на запад?

– Лейтенант Арма? – Курсант вручил Тони телеграмму.

Поздравляю, папа, – прочел он. – Девочки, близнецы: Розария 5.1, Изотта 4.9. Мама безумно счастлива.

Вообще он редко помнил даты, но в семье Арма седьмое июля имело особое значение. Почти ровно семь лет назад он познакомился с Чичи Донателли; в игре в карты (а с тех пор, как он поступил на флот, играть он стал куда лучше) цифра «семь» имела большое значение. При мысли о такой удаче его глаза застлали слезы. Он стал отцом. Gemelli![85] В старину итальянцы считали рождение близнецов знаком удачи. Благодарность – и многие другие чувства – захлестнули его, и он бросился к люку, чтобы спуститься вниз и позвонить жене, матери его детей.

Стояла поздняя осень, и пустующие поля на мичиганских фермах походили на ржавую жесть. Листья давно слетели с деревьев, оставив после себя нагие серые ветви, которые тянулись к небу, как корявые пальцы. Кукурузу убрали, сено скосили; голые холмы замерли в ожидании снега.

Чичи, ее мать и близнецы удобно устроились в поезде из Филадельфии в Детройт – на первой остановке малышки посетили одну бабушку, теперь ехали ко второй. Поезд катил по сельской местности, дети спали, а их мать погрузилась в мысли. Виды за окном вполне могли бы быть страницами альбома со снимками из времен, когда она гастролировала с оркестрами. Железнодорожные вокзалы, автостанции и дорожные знаки напомнили ей о местах, где ей довелось побывать, и клубах, где она выступала. Но не успела она соскучиться по своей прежней жизни, как кондуктор объявил, что поезд подходит к станции Эвергрин-Парк в Детройте.