Жена винодела

После бокала «Шово» вслед за бокалом «Моэт» у Лив закружилась голова. Рассказ месье Руссо лишь запутал все еще сильнее. Зачем бабушка потащила ее через океан в Шампань, если сама только и делает, что сидит у себя в комнате и хандрит в промежутках между стремительными вылазками по загадочным делам? Но то, что она участвовала в Сопротивлении – и потеряла тогда лучшую подругу, – проливало некоторый свет на причины ее скрытности. Может быть, бабушка Эдит, которая никогда не выставляла своих чувств напоказ, до сих пор оплакивает потерю. И может быть, именно поэтому ей так сложно объяснить Лив, для чего они сюда приехали.

Когда Лив вернулась в гостиницу, бабушка Эдит сидела за столиком и читала газету. Рядом стоял бокал с шампанским, а откупоренная бутылка охлаждалась в ведерке со льдом. Бабушка подняла глаза на Лив:

– Где ты была, дорогая?

– Выходила. – Лив все еще не понимала, как ей быть с тем, что она только что узнала.

– Я только что открыла бутылку шампанского. Не откажешься от бокала? Мне бы хотелось с тобой поговорить.

– На самом деле я только что выпила почти полбутылки.

Бабушка Эдит удивленно подняла брови.

– Так что лучше не надо.

– Не будь занудой, – сказала бабушка, а когда увидела, что Лив медлит в нерешительности, закатила глаза и добавила: – Очень невежливо, дорогая, заставлять человека пить в одиночку. А вот и бокал для тебя. Давай же, налей себе немного.

Лив взялась за бутылку, наполовину вытащила ее из ведерка со льдом и резко остановилась.

– Это «Шово»?

– Да, – ровным голосом ответила бабушка, но глаза отвела в сторону.

Лив вдруг стало отчаянно жаль бабушку, потерявшую лучшую подругу, по-видимому, больше семидесяти лет назад. Она осторожно спросила:

– Ты знала людей, которые владели этим домом шампанского?

Бабушка Эдит несколько раз сморгнула:

– Да.

– Ты об этом собиралась со мной поговорить?

– Нет. Так ты нальешь себе или нет?

Лив налила полбокала, отпила маленький глоток и уселась напротив бабушки. Упоминание «Мезон-Шово» особо бурной реакции не вызвало, но вряд ли стоило еще раз испытывать судьбу и заводить речь об Инес Шово, старой бабушкиной подруге. Лив сделала еще глоток и велела себе набраться терпения. Казалось, бабушка вот-вот сообщит что-то важное, просто никак не подберет нужные слова.

– Оливия, дорогая, я надеялась кое-что прояснить, – наконец проговорила она.

– Хорошо, – откликнулась Лив. – Это по поводу брассери? И твоего участия в Сопротивлении?

– Что? Нет. – Предположение Лив явно ошарашило бабушку. – По поводу Жюльена.

– А, об этом.

– Оливия, откуда ты взяла, что он женат?

Лив в изумлении уставилась на бабушку.

– Из его собственных слов. Он подробно рассказал мне о своей жене, Дельфине, и о дочке Матильде. На этот счет он, по крайней мере, был честен. – Лив почувствовала, что начинает злиться. – И знаешь что? Первая встреча с ним меня на самом деле обнадежила в отношении моего собственного будущего, потому что было понятно, как сильно он их любит, и я размечталась, что мне тоже когда-нибудь посчастливится встретить такую любовь. А потом он попытался обмануть свою жену! Со мной! Что же это такое? Остались еще на свете порядочные мужчины или они все кобели? Это что, такой урок для меня?

– Ты закончила?

Лив гневно уставилась на бабушку, которая невозмутимо пила маленькими глоточками свое шампанское.

– Чем ты можешь оправдать такой поступок?

– Дельфины нет на свете, Оливия. Она умерла шесть лет назад.

У Лив перехватило горло.

– Погоди, как это?

– Родами. При рождении Матильды у нее возникли осложнения, и врачи не сумели ее спасти. Это стало чудовищным горем для бедного Жюльена, но он остался в строю, потому что так было надо.

– Нет, не может быть! – Лив мысленно перебирала свои разговоры с Жюльеном, где он упоминал Дельфину, вспомнила обручальное кольцо у него на пальце. – Он же так много о ней говорил… – Но все рассказы Жюльена о жене действительно были в прошедшем времени. – Боже мой, – прошептала она, – Дельфины нет на свете.

– Именно это я и пыталась тебе вчера сообщить, – сказала бабушка Эдит. – И по словам его деда, за последние шесть лет у него не было никого. Ты, похоже, первая женщина, к которой он проявил интерес. И твое общество, судя по всему, действует на него очень благотворно.

– Господи! – Лив уронила голову на руки. Это все меняло. Или нет? Что могло выйти из флирта с человеком, который живет за сотни тысяч километров от нее; тем более с таким, который шесть лет ни с кем не встречался после потери жены?

Так или иначе, ей следовало извиниться.

– Я отлучусь на минуточку? – слабым голосом спросила она. – Думаю, мне надо позвонить Жюльену.

Бабушка Эдит взглянула на часы.

– Если тебе нужен номер, то его визитная карточка лежит у тебя на ночном столике.

Лив кивнула, поспешила в свою комнату и набрала номер, указанный на карточке. Но вызов после первого гудка переключился на голосовую почту, и Лив почувствовала себя идиоткой.

Записанный голос Жюльена предложил оставить сообщение, прозвучал сигнал.