Женитьба и другие злоключения принца Кармаэля. Книга 1

— Нет, можете говорить. — Иногда сам удивляюсь собственной наглости. Может на меня так действует настойка Эйхейзара?

Глаза старейшины чуть из орбит не выскочили, крылышки за его спиной сердито затрепетали.

— Откеля такое неуважение к старшим?

— Вы бы сначала представились, а потом бы вопросы задавали. Хотя, как знаете. Нам все равно торопиться некуда.

Лицо престарелого фея приняло благообразный вид.

— Эсмаил Вента старейшина поселения Финиковых фей, — чуть склонил он посеребренную голову.

— И вы Эсмаил? — удивился я. — Уже один… эм-эм… почтеннейший представился нам сим именем.

Лицо старца просияло.

— Это мой внук. — К старейшине на помост взошел весьма узнаваемый фей — я его рожу запомнил! — Эсмаил Эбен Ли. Сей дивный воин занимается охраной нашего славного поселения. Благодаря его храбрости еще ни один чужак не ступал на нашу землю.

И в самом же деле не ступал, висим тут…

— Рад знакомству. Меня можете звать Кармаэль Шо-Вириен.

— Шо? — переспросил, оттопырив слегка заостренное ухо старец.

— Да не шо! Имя у меня такое… Шо-Вириен. Кармаэль…

— Как-как? Карамель? Какая карамель?

— Леденцовая, — прыснул Венди в кулак.

Ну пусть посмеется. В последний раз.

Я схватился за шпагу… Конечно, так она меня и дожидалась. Естественно, нас разоружили, прежде чем подвесить.

— Не карамель, а Кар… понимаете, Кар-р-рмаэль! А это не то же самое, что карамель. Далеко не совсем!

Эбен Ли что-то шепнул своему деду на ухо.

— А-а, — протянул тот. — Так ты не карамель…

У-у-у за что мне это?

— А кто твои благоприятели?

— Они мои та… та… товарищи. — Вух! Чуть не проговорился, что они мои талахари. Хотя откуда феям знать о наших традициях? — И мы заблудились в вашем лесу.

— Ага. Так-так. Ага. — Закивал сам себе старец. — В яму их!

— Как? Подождите! В какую яму? Мы же ничего не сделали! — в отчаянии вцепился я в сетку. — За что?

* * *

— Мог бы и не кричать. — Нахохлившись, как воробей на ветке, Венди косился в мою сторону. — И так уже накричал…

Приземлились мы в яму удачно. Хотя о какой удаче может идти речь?

— Что же нам теперь тут молча сидеть?

— Ну почему же сидеть? Можно и постоять. — Встал он и размял ноги. На его плече по-прежнему спал бегермот. Он что, когтями вцепился — даже полет в яму пережил благополучно. Облачко над головой Венди чернело, как кусок обсидиана.

— Значит, я виноват, что нас в яму спихнули?

— Ты не виноват, но лучше бы каждый за себя сказал сам.

— И чтобы ты сказал?

— Ну… — неопределенно повел друг рукой. — Я нашел бы что сказать. И, возможно, нам бы не пришлось тут сидеть.

— Ох… ну ты…

Пока мы препирались, Эсмирато изучал яму, которая, к слову, не чем особенным не отличалась от множества других ям — была глубока и черна. И только благодаря лунному свету обретала некоторую четкость.

— Они подготовились.

— Чего? — не сразу обратил я внимание на кэшнаирца, поглощенный «беседой» со вторым талахари. Хотя, будь моя воля, я бы на одного талахари свое окружение поубавил. С другой стороны, что мне мешает?

— Яма вырыта для человека. Они ожидали, что к ним явится человек.

— И что?

— Ваш ритуал, как я понимаю, из раза в раз один и тот же…

— И?

— Следовательно, для его проведения нужен одинаковый состав компонентов…

— Допустим.

— А это значит, что твои предки уже приходили за пыльцой фей…

Я задумался. В самом же деле. А я, как дурак, выложил им свое имя. Получается, что кого-то из моих дедов уже ловили? А может и отца, но разве он признается.

— Выходит, что в яме мы все-таки сидим по моей вине.

— Выходит, да не совсем. У них, может, на все человечество зуб.

— Или они заподозрили, что мы вовсе не заблудились, — вставил слово Венди. — А ищем…

— Пыльцу фей?

— Тссс… Нас могут подслушивать.

Эта ночь мне показалась особенно темной и зловещей.

Глава 27 Торговые отношения, или Великий Рыжий!

Какой бы жесткой не казалась земля после мягких перин, для меня она — уставшего и измотанного пленом — была лучшей постелью. Я сел, стряхивая остатки ночного сна, и почувствовал, что отлежал плечо. Как еще, собираясь за порошком фей, не догадался надеть доспехи, сейчас бы одним плечом дело не обошлось. Ткнул в бок лежащего рядом Венди. Бегермотик, устроившийся у него на груди, ощетинился и зашипел, выпустив крохотный язычок пламени.

— Не бойся, малышка, он тебя не тронет, — приподнялся виновник происшествия и успокаивающе погладил зверушку.

— Ты что, настроил ее против меня? И… ты уверен, что это она?

— Мне нравится так думать. Когда тебя защищает женщина, это всегда приятно.

— Ну конечно. — А на меня, значит, можно и пошипеть.

Яма в утреннем свете предстала не такой устрашающей, какой выглядела вчера. Шириной шагов пятнадцать и высотой… если встать на плечи Венди, то я, пожалуй, смогу дотянуться до края.

— Кармаэль… — прозвучало в хрустком утреннем воздухе. — Ты должен на это взглянуть.

Эсмирато склонился над чем-то у противоположной стены, над чем-то маленьким и едва заметным на фоне земли.

— Что это? — подошел я ближе и присел на корточки, разглядывая находку. — Какой-то зверек…