Женитьба порочного герцога

– Я был груб с вами в первый день нашей встречи, когда я только приехал в академию.

На этих словах звуки, издаваемые квартетом виолончелистов, вышли в крещендо, словно подчеркивая важность его слов. Танец окончился еще до того, как Харриет смогла ответить. Он заметил, что гости оборачиваются, чтобы понаблюдать за ними. Его так и подмывало сесть на пол посреди зала, чтобы посмотреть, как они отреагируют на выходку знатного герцога. К счастью, Харриет направилась к открытым дверям столовой, где было, не менее людно, чем в бальном зале, и Гриффин вынужден был следовать за ней, что не позволило ему поддаться импульсу. Его взгляд скользнул по гостям, толпившимся у банкетного стола. У стены сидели дамы и пожилые джентльмены, кто-то болтал о пустяках, кто-то клевал носом. Девушка с иссиня-черными волосами в сером шелковом платье сидела на стуле в самом углу. Она внимательно слушала даму, которая стояла спиной к бальному залу. Ее прежнего партнера по танцу нигде не было видно.

Герцог облегченно вздохнул, будто камень с плеч свалился.

– А вот и моя мрачная племянница. Сидит, как ни в чем не бывало, и никаких ухажеров поблизости.

– Странно, а я все-таки вижу одного человека рядом с ней, – прямо сказала Харриет. – А сейчас, когда мы выяснили, что все в порядке, можно, я оставлю вас и займусь мисс Эдлин? Одна, если вы не возражаете.

– Вообще-то возражаю.

– Прошу прощения? – сказала Харриет едва слышно. – Я не понимаю.

Он, если честно, тоже ничего не понимал и сейчас суматошно придумывал объяснение.

– Без моей помощи вам не пробраться через эту толпу. Она осмотрелась по сторонам:

– Что вы…

Он не дал ей закончить и взял за руку. Гриффин властно повел ее напрямую, гости уступали им дорогу. Ей не оставалось ничего другого, кроме как последовать за ним. Гриффин не знал, что еще придумать, чтобы продлить сладкий миг пребывания в ее обществе. По части оправдания и объяснений все лавры в их семье принадлежали тетушке.

– По бокам столовой есть специальные проходы для гостей, – сказала Харриет, запыхавшись.

– Откуда вы знаете? – спросил он, не оборачиваясь.

Есть секреты, которые женщины уносят с собой в могилу. Осторожность – лучшая сторона бесстрашия, и Харриет решила, что она не удостоит герцога ответом. Рано она сочла его стеснительным малым, ибо сейчас он в нарушение всех норм приличия продирался с гувернанткой академии чуть ли не под мышкой напрямки через столовую, расталкивая плечами удивленных таким проявлением невоспитанности гостей. Харриет поймала удивленный взгляд старшего лакея, Уида. Тот щелкнул пальцами, и из ниоткуда появились еще три лакея, чтобы помочь герцогу, хотя тому, судя по всему, их помощь была ни к чему.

Вскоре уже взгляды всех присутствующих были направлены на Гриффина. Даже бокалы со смесью вина со сливками дребезжали от его поступи, когда он проходил мимо стола.

Когда гости узнавали в Гриффине герцога, они расступались, давая ему пройти. Некоторые даже окликали его в надежде, что он кивнет им, признавая знакомство. Кто-то с завистью следил за Харриет, которая будто бы удостоилась такого внимания герцога Гленморгана. Харриет же некогда было смотреть по сторонам, она не сводила взгляда с Эдлин в углу комнаты. Девушка, не отрывая глаз, наблюдала за весьма почтенной дамой в зеленом муслиновом платье, которая исчезала в тайном проходе, который обычно охранялся лакеями, но те были заняты герцогом.

Гриффин вздохнул:

– Все хорошо. Тетушка не будет брюзжать и не станет бранить ни вас, ни меня. Кстати, по меньшей мере, раз в неделю она впадает в панику. Так что если это случится, не принимайте на свой счет.

Харриет нахмурилась, когда мисс Эдлин неожиданно встала со стула и пошла прочь от гостей, которые жаждали поймать на себе ее взгляд. Девушка, похоже, ни разу не пробовала в действии врожденные чары Боскаслов. А вот ее молодой дядя, судя по всему, свои чары тренировал с самого рождения.

– Вы уже можете отпустить мою руку, ваша светлость, – сказала Харриет, когда стало очевидно, что сам он этого делать не собирается.

Он повернулся к ней, на губах его играла улыбка.

– Но мне нужно поддерживать репутацию. Харриет укоризненно покачала головой:

– А вот моей репутации грозит беда, если станет известно, что я небрежно отношусь к своим обязанностям, или что я увлеклась…

«О! Язык мой – враг мой». Опять она наговорила лишнего.

– Кем увлеклась? – спросил он, удивленно округлив глаза, будто и впрямь понятия не имел, о чем она толкует.

– Я буду опозорена, – сказала она, понизив голос. – А вы будете сверкать, как черный алмаз.

Он молчал, пока Эдлин проходила мимо него, не говоря ни слова.

– Нечестно, не правда ли? – сказал он, наконец. Харриет вздохнула.

– Да уж, нечестно, только ничего с этим не поделать. – Она еще больше понизила голос, переходя на шепот. – Пожалуйста, ваша светлость. Люди смотрят. Нам нужно расстаться, пока они не начали делать нежелательные для нас обоих выводы.

Он посмотрел на собравшихся:

– А чего они вообще ждут?

Она закусила губу, наблюдая, как Эдлин возвращается в бальный зал.

– Они ждут, когда их вам представят.

– Всех?