Женщина опасного возраста

– И то, и другое. Почему-то мне кажется, что ты сейчас воображаешь, что я не стану таким же чудовищем, как она, но мы оба знаем, что это самообман. Я больше не могу притворяться, что тоже был жертвой, потому что теперь всё закончилось, а жажда никуда не делась. Мерзкое чувство, если честно. Полчаса назад я встретил внизу соседа, того, который носит смешную кепку. Он поздоровался и пошутил, что мне пора попросить ключ, если я не хочу караулить любимую девушку у дверей, а я не удержался и выпил немного из его жизненных сил. Совсем чуть-чуть, он отделается головной болью, но я еле остановился. Пришлось лезть к тебе по стене, чтобы не сорваться.

– Зачем ты мне это рассказываешь?

– Чтобы тебе было проще делать то, что надо.

– С ума сошёл? Я не буду.

– Какая разница? Не ты, так другие. Уж лучше ты, – и он покрепче прижал меня к себе.

Я вспомнила дядечку-весельчака, умеющего поднять настроение соседям, даже суровой тёте Клаве, выдающей некое подобие озорной улыбки при встрече с ним – сама видела неоднократно. Не очень-то здорово, если он пропадёт из-за моих нездоровых шашней с прирождённым хищником. И это будет не конец, а только начало в длинной цепочке жертв. Они никогда не останавливаются. Никогда.

В прихожей послышался шум, и я подняла голову, прислушиваясь. Нет, там никого нет, но я почуяла знакомый запах – кажется, моя непостоянная мама использует именно такой парфюм. Мишка почувствовал, как я напряглась, и разжал руки.

– Что, за мной пришли? Юлька, не дрейфь, – и он выпрямился, чтобы отодвинуться подальше.

Я не видела этого, но знала, что мама стоит по ту сторону входной двери, прижавшись к глазку, и пытается достать моего Мишку. Она даже не пыталась открыть дверь – значит, была уверена, что справится и так.

Мишка чуть виновато подмигнул мне и показал палец вверх, а я что было сил толкнула его в бессознательной попытке выбить в сумеречную реальность. Воздух вокруг стал плотным, а очертания мебели поплыли, но ощущение близости опасности исчезло или сильно уменьшилось.

Ей не понадобится много времени, чтобы перейти за нами, так что мне пришлось сделать то единственное, что могло спасти Мишку – прыгнуть ещё глубже, обхватив его обеими руками.

Свет в квартире померк, а за окном разом исчезли все фонари и пятнышки городских огней.

Неприятно засосало под ложечкой от узнавания той, другой Москвы, в которой я уже застревала. Боюсь, на этот раз у меня нет с собой обратного билета, но, по крайней мере, сюда мама за ним не сунется. Мы точно были здесь совершенно одни – непонятная связь с мамой оборвалась, словно её и не было, и притягательный запах из детства растворился без следа.

Мишка стряхнул мои руки и в бешенстве навис надо мной.

– Ты что натворила? Решила поиграть в героя? И что теперь?

– Я не знаю, – ноги подкосились от усталости и я чуть не упала, но он подхватил меня.

– Юлька, ты самый глупый человек из всех, кого я встречал. Я могу вернуться, а ты нет.

Злое отражение

Она настолько разозлила меня, что стало трудно сдерживаться и не отправить эту выскочку куда угодно подальше, но я терпела, потому что увидела, как Миша растерян и слишком очевидно заинтересован.

Невозможно теперь представить, что буквально час назад эта другая Москва казалась мне пугающе безлюдной – странная, почти звенящая тишина и жутковатый ритмичный хруст от рассохшегося дерева, царапающего ветками стекло несколькими этажами ниже. Мы никогда не замечаем, сколько шума вокруг нас, но стоит его убрать, и получившаяся пустота сводит с ума, а здесь и без того довольно безумно.

Признаю, мы с Мишкой слегка увлеклись друг другом и не заметили, как она появилась. Ни звука шагов, ни сквозняка – возникла из ниоткуда и вот стоит теперь рядом с нами и многозначительно покашливает, скрестив руки у груди.

Молодая женщина в застиранной до дыр пижаме, точь-в-точь такой, какую я выкинула давным-давно, и с длинными босыми ногами, чересчур бледными даже для меня, ни капли не отличалась от моего отражения в зеркале, только я не могла вообразить у себя столь противного выражения лица.

Убедившись, что мы её заметили и замерли с самым ошарашенным видом, чудное создание плюхнулось на диван рядом с Мишкой и робко положило ладонь на его колено, выдав обиженно:

– Миша, почему ты так долго ждал, чтобы забрать меня отсюда? Я думала, ты любишь меня. Мне было плохо и очень, очень одиноко тут, – и она укоризненно подняла брови.

– Ты вообще кто такая? – Мишка обрёл дар речи не сразу, несколько раз переведя взгляд с меня на неё и обратно.

– Разве не понятно? Я настоящая Юля, а вот это, – она ткнула в меня пальцем, – моя тёмная копия. Ты что, не знаешь? Она же худшая версия меня. Неужели ты повёлся на её россказни про добрые намерения? Фу, как это стыдно, Миша. Запал на злого двойника? Не ожидала.

– Юля, скажи, что ты понимаешь, что происходит, – Миша потёр лоб и моргнул пару раз.

– Без понятия.

Юля-двойник наклонилась, чтобы обнять Мишку за шею, но тот поймал её руку и аккуратно отстранил.