Женщина - половинка мужчины

Впрочем, семья — это убежище, место, где человек может сохранить себя в трудные времена. Семья — это гнездо, где продолжается род, где жизнь получает стабильную основу, а сам ты чувствуешь себя полновластным правителем. Но для меня семья — это свой собственный маленький мир, окруженный миллионами квадратных километров. Ло прав. Нужно выгородить из этих миллионов несколько метров для себя. И там, наверное, я буду свободен. Я стану повелителем княжества в несколько квадратных метров! И на этом клочке смогу обдумать, что же будет дальше с тем огромным пространством, которое называется нашей родиной.

Трагедия не может длиться вечно…

Мне пришлось перебираться через одну из канав вброд, и я так завяз в липкой грязи, что насилу выбрался. Однако один ботинок утонул, и спасти его не удалось. Я проклинал погоду. А может, Она достанет мне новые ботинки?! Размышляя об этом, я добрел до общежития.

— Ого! Что ж ты в лесу не переждал? — Чжоу поднял голову от лежащего перед ним листа бумаги.

Опять пишет прошение. Пускай пишет. Ты строчи, строчи, спектакль все еще продолжается…

— Ты погляди на себя! На тебе сухого места нет.

Он засмеялся своим добродушным и одновременно ехидным смешком. Сегодня его смех меня ужасно раздражал. Я вдруг особенно остро почувствовал, как «приятно» жить в одной комнате с доносчиком.

— Да черт с ним! Разве это дождь? Вот когда я с овцами в горах сидел, так там были…

— Эй! — Он выглядывал в окно, на лице его было написано откровенное злорадство. — Погляди-ка, солнце!

Действительно, стена напротив сверкала под желтыми лучами солнца. Оказывается, ливень был совсем коротким.

— Проклятье! Небо, видно, тоже против меня. Послушай, старина Чжоу. Когда, по-твоему, нашу жизнь можно считать конченой?

В его лице моментально что-то изменилось, он весь обратился в слух. Небось рассчитывал услышать что-нибудь «контрреволюционное». Но задачка перед ним стояла не такая уж простая. Доносить? Или лучше не надо? А если я откажусь от своих слов, как быть тогда?

— Думаю, что, когда мы заведем себе жен, жизнь наша и будет кончена. — Решив избавить его от тяжких раздумий, я сказал то, что было у меня на сердце.

Я лежал, разглядывая темные балки под потолком. Интересно, нельзя ли привести этот дом в порядок?

5

— Как насчет того, чтобы поработать на конюшне? — Секретарь Цао Сюэи, улыбаясь и прищурившись, смотрел на меня. Ожидая ответа, он предложил мне прикурить. — Дело не особо обременительное. Двадцать голов. Утром выгнал, после обеда пригнал. Далеко забираться не нужно. В ночное другие будут выезжать, это забота не твоя.

Могло показаться, что он проявляет ко мне особое участие, предлагая самую удобную работу. В действительности, насколько я знал, в госхозе не было никого, кто лучше меня справился бы с лошадьми. Люди сейчас вообще предпочитали самый примитивный труд — копаться, например, с лопатой в поле — и с неохотой учились чему-то более сложному.

— Ладно, — сказал я, закуривая. — А кого в напарники?

— А сам ты кого хочешь?

— Хорошо бы Немого.

Он засмеялся.

— За что ж ты его так любишь? А кто с овцами будет?

— Тогда лучше вы сами выберите человека.

В нашу эпоху восклицаний и громких лозунгов лучшей компанией был, конечно, настоящий немой.

Он задумался:

— Ладно, покумекаем.

В этот момент вдруг забубнил громкоговоритель. Его металлический голос разносился далеко по округе. Передавали новости:

— «…изучение марксизма, ленинизма и идей Председателя Мао, передовой пример лучших коллективов и работников способствовали глубочайшим переменам в сознании рабочих и служащих угольной промышленности. Сломаны старые взгляды наемного рабочего, укрепляется новое чувство хозяина, его ответственности. Коммунистическое сознание все шире овладевает массами, что выражается в появлении все большего числа новых людей, в распространении нового отношения к труду. Трудящиеся отвергают старую теорию реакционного провиденциализма, теорию о «небесной воле», которая до Освобождения сковывала сознание рабочих и укрепляла господство реакционных классов. Раскрепощение сознания идет полным ходом, и это является мощным стимулом производственных и технических преобразований…»

Я слушал довольно долго, но узнал только, что рабочие на Кайлуаньских копях явно подвержены воздействию теории «небесной воли». Никакой другой информации в новостях не обнаружилось.

Я и сам мог тут же, прямо на поле, сочинить кучу таких «новостей».

Цао Сюэи неизвестно почему вздохнул. Обругал сквозь зубы громкоговоритель, встал, сломал ивовую ветку, которую держал в руке, и, как персонаж Пекинской оперы, картинно размахивая руками, пошел по дороге.

Тут же я заметил тетушку Ма, вышедшую из лесозащитной полосы. В одной руке у нее была лопата, в другой — вязанка хвороста. Одинокие женщины в нашей производственной бригаде в столовую, как правило, не ходили. Готовили сами, быть может, получая наслаждение от этой чисто женской работы.

— Уважаемый Чжан, ты почему не в поселке? Новости уже кончились. — Главной новостью для нее было окончание работы.