Женщина - половинка мужчины

— Полив еще не закончен. Нужно немного подождать. — Я улыбнулся. — Ну, как дела?

По тому, как осветилось и помолодело его лицо, я многое понял.

— Она сказала, чтобы ты сам пришел. — Тетушка опустилась на землю возле меня. — А вообще все будет в порядке! — сказала она убежденно. — Ты, главное, не слушай эти ее разговоры насчет того, что она «больше не хочет», «больше не выйдет». На самом деле только и ждет, чтобы кто за ней явился. Все женщины одинаковы.

— А как разговор шел? — Я попытался отвлечь ее от общих рассуждений. — И что она ответила? Вы ей сказали, что вас я послал?

— А как же! Обязательно сказала, что ты послал! А она в ответ только: пусть сам придет.

— Вы уверены, что все будет в порядке? А то ведь стыда не оберешься.

— Сколько раз повторять? Верное дело.

Журчала вода Хуанхэ. Проливаясь на поле, вода покрывалась белой пеной. Я чувствовал, что моя измученная душа обретает покой. О будущем я не думал. Удивительным было уже то, что я сделал первый шаг и не потерпел поражения. За последние десять лет я отвык от того, что это возможно.

— И когда же мне прийти?

— Видали? «Когда»! Что же, ждать какого-то специального дня? Сегодня же вечером и иди. Как придешь, я сразу улизну.

— А с чего мне начать?

— С чего? А еще называется образованный! Да я уже почти обо всем договорилась. Тебе что осталось? Да — да, нет — нет. Да я уверена, все будет в порядке.

— Откуда вы знаете?

— Господи! Да для этого не надо быть семи пядей во лбу! Мы с ней уже несколько месяцев в одной комнате живем, как же я могу не знать? Уж я-то ее, два раза замужем побывавшую, насквозь вижу. Она, может, и хотела бы мужа с положением. Да только такому она не нужна, хотя, как говорится, все при ней. За рабочего тоже не выйти — ведь в город ей нельзя. А за тебя пойдет. Только боится, что уже не так красива…

Мне вдруг захотелось остановиться, передохнуть. Захотелось слышать о Ней только хорошее и чтобы меня убедили, что добиться Ее руки чрезвычайно трудно…

Вечером я пришел к ним. Открыв дверь, я вдруг осознал, что настойчивость и геройство мне не понадобятся, волнений и душевного смятения тоже не будет и что атмосфера здесь совсем не та, которую розовыми красками описывают обычно в романтических повестях.

Комната опять показалась мне настоящей пещерой, разве что ярко освещенной. Обстановка была точно такая же, как у нас с Чжоу Жуйчэном, только в целом почище, поуютнее, больше порядка. В общем-то все клетушки в госхозе были одинаковыми, и мало кто стремился сделать их уютнее. Десятилетие «великой критики» остановило у нас развитие человека, погасило все его желания. Пик всякой кампании был лишь началом следующей. Мы оставались мужчинами и женщинами только с физиологической точки зрения, словно вернулись в те первобытные времена, когда человек на Земле только появился, только-только перестал быть обезьяной. Мы действовали на уровне примитивных рефлексов, определяя друг друга чуть ли не по запаху.

Тетушка Ма, что-то бормоча, улыбаясь, быстренько подхватила свое шитье и была такова. Я так и не понял, что она там бормотала.

— Проходи, садись. — Хуан Сянцзю отложила книгу, которую читала, и похлопала ладонью по кровати рядом с собой. Кровать была застелена свежим чистым покрывалом, как будто ее хозяйка специально подчеркивала, что о моем приходе было известно заранее.

— Что читаешь?

Это было все, что я смог выдавить. Взял книгу, полистал. «Справочник практической электротехники». Даже я не мог в этом разобраться.

— Это тетушка делает себе стельки из бумаги. — Она засмеялась. — А я загляну, и через минуту уже все из головы вон.

— Можно было бы учиться дальше, — сказал я не совсем уверенно и положил книгу на кровать, но очень неудачно — туда, где вроде бы лучше всего было расположиться мне самому. Ничего не оставалось, как сесть на кровать тетушки Ма.

Теперь взяла книгу Она. Пошелестела страницами и склонилась над каким-то чертежом, как будто он Ее страшно заинтересовал. В справочнике картинок не было, только схемы.

В какое-то мгновение мне показалось, что я делаю ошибку, что все это никому не нужно. Меня вдруг охватила тоска и скука. Что-то в моей душе восставало против этой затеи. Я внимательно взглянул на Хуан, стараясь судить непредвзято. Она не была красавицей, но Ее лицо, блестящие черные волосы, рот обладали притягательной женской силой. В отличие от тетушки Ма тяжелая жизнь не оставила на Ее лице особых следов. Так бывает либо с теми, кто вечно витает в облаках, не опускаясь до проблем реальной жизни, либо с теми, кто никогда ни о чем глубоко не задумывается. Что же Она за человек? Выражение лица — наивное, простодушное. Эта спокойная наивность освещала Ее лицо каким-то нездешним светом, делала его не похожим на другие. Но стоило хорошенько вглядеться, как начинало казаться, что за этой необыкновенностью скрываются равнодушие и пустота. Может быть, в этом вся и загадка: человек, глядя на это лицо, не может понять, наивное оно или просто глупое.