Женщина-призрак

– Теперь будьте внимательны, – предупредил Барчесс. – Если вы протянете еще немного, то ваше даже теоретическое алиби рухнет. Вы уже должны были бы сидеть за стойкой бара. Сейчас восемь с половиной минут.

– Если вы мне все равно не верите, то какая разница?

– Нам не повредит, если мы точно измерим время между двумя пунктами, – отозвался один из двух стражей. – Мы можем чисто случайно попасть туда, где вы были, а потом проверим математически.

– Девять минут прошло, – предупредил Барчесс.

Гендерсон почувствовал тошноту и откинулся на спинку сиденья, и в это время взгляд его упал на вывеску.

– Вот! – воскликнул он. – «Ансельмо»! Да, похоже! Я помню, что название напоминало о чем-fo иностранном…

– Эй! Голландец! – рявкнул Барчесс. Он показал знаком, чтобы тот остановил секундомер. – Девять минут, десять с половиной секунд, – объяййл он, взяв из рук Голландца секундомер. – Десять с половиной секунд мы вам подарим. Будем считать, что отсюда до вашей квартиры-девять минут ходьбы. Прибавим еще минуту на путь от Вашей квартиры до угла, где вы услышали удар часов. Учтем еще время на переходы и толпу. – Он внимательно посмотрел на Гендерсона. – Другими словами, надо убедиться, что вы попали в бар не позже, чем в шесть семнадцать, повторяю, не позже, и в этом случае вы автоматически оправданы.

– Если вы только найдете эту женщину, я сумею доказать, что в шесть десять я уже бил здесь.

– Пошли туда, – сказал Барчесс и распахнул дверь машины.

– Вы видели этого человека раньше? – спросил Барчесс.

Бармен наклонил набок голову.

– Лицо его кажется мне знакомым, – сказал он. – Но согласитесь, что за время моей работы я перевидал столько лиц…

Ему дали время на размышление. Он внимательно разглядывал Гендерсона, потом отошел в сторону.

– Я не знаю… – нерешительно сказал он.

– Иногда детали тоже играют роль, – сказал Барчесс. – Идите за стойку, – приказал он бармену и повернулся к Гендерсону. – А вы, Гендерсон, где сидели?

– Где-то здесь. Часы были прямо передо мной, а ваза стояла рядом.

– Хорошо. Бармен, не обращайте на нас внимания, попробуйте еще раз вспомнить его.

Гендерсон сел на стул, опустил голову и замер. Ему вспомнилось, как мрачно сидел он здесь вчера и смотрел перед собой, и непроизвольно он принял ту же позу. Это помогло. Бармен щелкнул пальцами.

– Вспомнил! Боже мой! Вспомнил! Он был здесь вчера! Видимо, он бывает здесь не слишком часто, Поэтому я не мог сразу признать его.

– Теперь нас интересует время.

– Ну, это было что-то в первые часы моей работы. Народу в это время мало, и мы открываем бар позже.

– Когда же у вас первый час работы?

– С шести до семи.

– Да, но час – это слишком много, нам нужно знать точнее.

Тот покачал головой.

– Простите, джентльмены. Я редко гляжу на часы во время смены, особенно в начале. Это могло быть и в шесть, и в шесть тридцать, и в шесть сорок пять. Черт возьми, я даже не стану и пытаться.

Барчесс внимательно посмотрел на Гендерсона и снова обратился к бармену:

– Вы можете сообщить нам что-нибудь о женщине, которая в это время была здесь?

– Какая женщина? – с катастрофической простотой спросил бармен.

Гендерсон смертельно побледнел. Рука Барчесса легла ему на плечо.

– Вы разве не видели, как он встал и заговорил с женщиной?

– Нет, сэр, – ответил бармен. – Я не видел, чтобы он вставал и чтобы он с кем-нибудь разговаривал. Я не могу в этом поклясться, но мне кажется, что в это время в баре не было никого, с кем он мог бы поговорить.

– Но, может быть, вы видели женщину, которая сидела за стойкой и не разговаривала с ним?

– В оранжевой шляпке, – крикнул Гендерсон прежде, чем его успели остановить.

– Вы не должны этого делать! – предупредил его детектив.

По какой-то причине бармен стал вдруг раздраженным.

– Послушайте, – сказал он, – этим делом я занимаюсь тридцать семь лет. Меня тошнит от их чертовых рож, и не спрашивайте меня о цвете их шляп и о разговорах, которые они ведут. Я могу вспомнить только их заказы. Скажите мне, что она пила, и я отвечу вам, была она здесь или нет! Мы храним все записи. Я принесу их из кабинета босса.

Теперь все повернулись к Гендерсону.

– Я брал шотландское и воду, – сказал он. – Я всегда пью это и больше ничего. Подождите минутку, я вспомню, что пила она. Дело в том, что она уже кончила…

Бармен вернулся с большой жестяной коробкой. Гендерсон потер лоб.

– На дне был шерри и…

– Это мог быть один из шести других напитков, уверяю вас. Это был бокал или рюмка? Какого цвета был напиток? Если рюмка, а остатки коричневые…

– Это был бокал, а остатки розового цвета, – ответил Гендерсон.

– «Розовый Джек»! – быстро ответил бармен. – Теперь я легко найду. – Он начал просматривать счета. – Здесь все пронумеровано, – сказал он.

– Одну минутку, – воскликнул Гендерсон. – Это мне кое-что напоминает. Я вспомнил номер, который стоял нц моем счете. Тринадцать. Помню, я еще удивился этому.

Бармен разыскал копию довольно быстро.