Женщина со шрамом

И Кейт, и Бентон пробыли на дежурстве более четырнадцати часов, и, когда труп Кэндаси Уэстхолл наконец увезли, Дэлглиш приказал им отдохнуть два часа, поужинать пораньше и явиться к нему в Старый полицейский коттедж в восемь часов. Ни тот, ни другая в эти два часа так и не смогли заснуть. В постепенно темнеющей комнате, с окном, открытым в угасающий свет дня, Бентон неподвижно лежал, не в силах расслабиться, будто напряженные нервы и мускулы были каждую секунду готовы включиться в действие. Часы, прошедшие с того момента, когда их вызвал Дэлглиш и они впервые увидели пламя и услышали крики Шарон, теперь казались вечностью, в которой бесконечно долгое ожидание патологоанатома, фотографа, фургона-перевозки перемежалось моментами, запомнившимися так четко, будто они, словно слайды на экране, один за другим высвечивались у него в мозгу: мягкая бережность, с какой Чандлер-Пауэлл и сестра Холланд буквально переносили Шарон через каменную ограду и, поддерживая с обеих сторон, вели ее по липовой аллее; Маркус, одиноко стоящий на черной сланцевой плите, вглядываясь в серое, неустанно пульсирующее море; фотограф, мелкими шажками семенящий вокруг трупа, чтобы не наступить на кровь; хруст суставов, когда доктор Гленистер ломала мертвые пальцы один за другим, чтобы вынуть кассету, зажатую в руке Кэндаси Уэстхолл. Бентон лежал в постели, не сознавая усталости, чувствуя лишь боль в верхней части руки и плече, разбитых, когда он в последний раз бросился вышибать дверь часовни.

Вместе с Дэлглишем, упершись плечами, они пытались выдавить дубовую дверь, но засов не поддавался. Тогда Дэлглиш сказал:

– Мы с вами только мешаем друг другу. Попробуйте вы, Бентон, – с разбегу.

Он попробовал, не торопясь, выбрав направление так, чтобы не наступить на кровь. Отошел ярдов на пятнадцать. Первая попытка сотрясла дверь. На третий раз дверь распахнулась, прямо за ней лежал труп. Бентон сделал шаг в сторону, давая Дэлглишу и Кейт войти первыми.

Кэндаси Уэстхолл лежала, сжавшись в комочек, словно спящий ребенок, у правой руки валялся нож. На запястье был только один надрез, но глубокая рана зияла, точно раскрытый рот. В левой руке была зажата кассета.

Четкий образ разлетелся вдребезги от звона будильника, и тотчас же в дверь громко постучала Кейт. Бентон вскочил с постели. Через несколько минут оба были одеты и спустились вниз. Миссис Шепард поставила на стол шипящие свиные колбаски, печеные бобы, картофельное пюре и удалилась на кухню. Еда была не такой, какую она обычно готовила, но казалось, она поняла, что им сейчас нужнее всего съесть что-то горячее, дающее поддержку и успокоение. Оба были поражены тем, какими голодными оказались, и ели с жадностью, почти не разговаривая друг с другом. Потом вместе направились в Старый полицейский коттедж.

Проходя мимо Манора, Бентон заметил, что дом-фургон и машины охранников уже не стоят у главных ворот. В окнах дома сверкали огни, словно там шел праздник. Никто из обитателей Манора не произнес бы вслух это слово, но Бентон знал, что огромная тяжесть свалилась с души каждого из них: они наконец освободились от страха, от подозрений, от боязни, что правда так никогда и не выяснится. Конечно, арест одного из них был бы предпочтительнее, чем такая развязка, но арест означал бы продление неопределенности, перспективу судебного процесса, прогремевшего на всю страну, публичное шоу свидетельских показаний, вредоносную известность. Признание и последовавшее за ним самоубийство было рациональным и – каждый из них сможет это себе сказать – самым милосердным выходом для Кэндаси. Эту мысль они тоже не выскажут вслух, но Бентон, когда он вернулся с Маркусом в Манор, видел ее отражение на их лицах. Теперь они смогут просыпаться по утрам без того, чтобы их окутывало темное облако страха перед тем, чем грозит им новый день, смогут спать, не запирая двери спален, им не нужно будет обдумывать каждое слово. Завтра или послезавтра окончится пребывание полиции в их доме. Дэлглишу с группой еще придется вернуться в Дорсет на коронерское следствие, но сейчас им уже нечего больше делать в Маноре. И скучать о них никто не станет.

Были сделаны и заверены три копии пленки, записанной самоубийцей, а оригинал доставлен на хранение в дорсетское полицейское управление, чтобы он затем был представлен на коронерском следствии. Сейчас они втроем, всей группой, снова прослушают эту запись.

Кейт ясно видела, что Дэлглиш не спал. Камин был набит поленьями, весело плясали языки пламени, в доме, как обычно, пахло горящим деревом и свежесваренным кофе, однако вина на столе не было. Они сели за стол, Дэлглиш вставил в плеер кассету и нажал кнопку. Они были готовы услышать голос Кэндаси Уэстхолл, но голос звучал так ясно и так уверенно, что Кейт на мгновение показалось, что она здесь, в комнате, вместе с ними.