Женщина справа

«Шевроле» припарковался на Уилкокс-авеню. Элизабет заглушила мотор, несколько секунд посидела, застыв как статуя, а затем бросила взгляд в зеркало заднего вида. Покрывающая ее лицо косметика не могла скрыть усталости. Так как накануне вечером она плакала, оказавшись одна у себя. Съемочный день был зверски тяжелым. Все время она простояла в ожидании, чтобы сняться в эпизоде, который в следующий понедельник будут переснимать заново. Неподвижно сидя, она снова и снова пережевывала одно и то же. Как ни крути, она поймана в ловушку. Какой у нее теперь выбор? Никакого… только благоразумно исполнить то, что от нее ждут.

Она поиграла запястьем, ловя огни уличного освещения циферблатом часов, – «Лонжин» из розового золота, – которые мать подарила ей в тот день, когда она подписала свой контракт. 21.50… Лучше не опаздывать. Элизабет знала, что она не в том положении, чтобы заставлять ждать.

– Будь сильной! – прошептала она, пристально глядя на свое отражение в зеркале.

Она вышла из машины. Было не холодно, однако она почувствовала, как дрожь пробегает по всему телу. Просто-напросто страх… Она направилась вниз по улице и замедлила шаг, чтобы отсрочить роковую минуту. Она сама выбрала место встречи – единственное, что она еще могла потребовать. Ресторан на Голливудском бульваре, куда она ходила… На ней была повседневная одежда, чтобы не бросаться в глаза: серое старомодное платье, оставшееся с тех времен, когда она жила в Санта-Барбаре. Во всяком случае, маловероятно, чтобы ее узнавали в общественных местах. Те, кто столкнется с ней, видели ее лицо только в разделе новостей журнала и никогда – к ее большому сожалению – в кинозале.

Она свернула на Голливудский бульвар. Ослепительные огни, прохожие, уличное движение… Это место – еще недавно такое волшебное в ее глазах, теперь не вызывало в ней никакого желания. В фантастической механике ее честолюбия и жажды славы что-то сломалось, причем таким образом, что она почти не ощутила этого. Каждый раз проходя по этому бульвару, она вспоминала первые месяцы, проведенные в Лос-Анджелесе. И свое страшное одиночество…

Она вместе с другой девушкой снимала на Небраска-авеню крохотную квартирку, от которой не отказалась бы ни за что на свете. Из гордости, а еще оттого, что ей не хватало смелости, она избегала слишком часто приезжать к матери. Их встречи с глазу на глаз становились тягостными и казались ей только преградами на пути к успеху. «Моя бедная девочка, ты витаешь в облаках…» Она не витала в облаках, нет, но ее глаза были устремлены к звездам. Во время каждого своего посещения она лгала – старательно, с фанатичным упорством: придумывала встречи со знаменитостями, невероятных друзей, фильмы, где должна сыграть главную роль. Когда она приезжала в Санта-Барбару на несколько дней, с ней приходили поздороваться мамины подруги – восхищенные, полные смущения с некоторой долей зависти. Ведь она была девушкой, у которой все скоро должно получиться, той, что осмелилась покинуть семейный очаг, чтобы обосноваться в этом пленительном городе. Привычка лгать наконец прошла, оставив после себя горький привкус, который напоминал ей о своих собственных неудачах. К тому же она никогда не задерживалась в Санта-Барбаре надолго. Огромное облегчение – вот что она чувствовала, когда снова садилась в поезд.

Отныне ее жизнь здесь, в Лос-Анджелесе, даже несмотря на то, что с каждым возвращением ее чувство одиночества становится вдвое сильнее, все более острое, все более тягостное. И вот, чтобы тешить себя иллюзией, будто она в состоянии быстро с этим порвать, она завела привычку каждое воскресенье ездить в центр на Юнион-стейшн – конечную станцию, куда приходили поезда со всех концов страны. Она довольствовалась тем, что садилась на скамейку, разглядывая проходящих путешественников, несущих чемоданы и детей. Она наблюдала за их движениями, выражениями лиц, украдкой слушала их разговоры. Невольно она воображала себе истории всех незнакомцев, которые сейчас шли перед ней. Пара любовников, которая тайком провела вместе уикенд… Муж, который теперь смотрит на жену и детишек не иначе как с раздражением… Несчастные создания в изношенных одежках, которые прогуливаются по вокзалу, возможно, чтобы, как и она, не чувствовать себя такими одинокими… Каждый из этих людей, на которых, наверно, никто не обратил бы внимания, мог бы стать героем фильма, история которого буквально просилась, чтобы ее рассказали. Ее же история еще только писалась, и тогда она и представить себе не могла, что жизнь готовит ей столько сюрпризов.