Женщины Девятой улицы. Том 1

Шестидесятилетний Альберс, с розовой кожей и прямыми белыми волосами, выглядел бы в мастерской неуместно. Он носил накрахмаленный льняной халат и очки без оправы и внешне больше походил на ученого, нежели на художника[1234]. В сельской холмистой местности Северной Каролины он, шествующий неизменно в окружении эксцентричных и странных личностей, казался местным жителям чародеем. Преподавателей в колледже было так много, что Элен и Билл долго не могли запомнить их по именам. «Мы между собой называли их по профессии и телосложению, — вспоминала Элен. — Например, „этот высокий фотограф“ или „тот толстый ткач“»[1235]. Но по мере того, как де Кунинги исследовали новую среду, чтобы узнать, кто еще кроме них приехал в колледж в качестве приглашенного преподавателя, они повсюду встречали знакомые лица. Вскоре супругам стало казаться, что они вообще не уезжали из Гринвич-Виллидж. Здесь работали композитор Джон Кейдж и танцор и хореограф Мерс Каннингем, скульптор Питер Грипп и его жена художница Флоренс Грипп. Скульптор Ричард Липпольд прибыл в колледж немного раньше де Кунингов. Он приехал с женой и двумя маленькими дочерями в катафалке с проволочной скульптурой на крыше. (Семья тем летом ночевала в катафалке.) Иногда наведывался фотографировать Руди Буркхардт. Тут же были молодые художники Роберт Раушенберг и Кеннет Ноланд, будущий режиссер Артур Пенн и художник Рэй Джонсон. Но больше всех восхитил Элен архитектор, дизайнер, инженер и изобретатель Бакминстер Фуллер. Он прибыл на машине с алюминиевым трейлером, груженным математическими моделями, и сразу же привлек к себе жадное внимание студентов-инженеров из Гарварда. Они приехали в Северную Каролину работать под крылом другого профессора, но в итоге ловили каждое слово изобретателя.

На учебу в колледже в тот летний семестр зачислили более 70 студентов, многие из которых вернулись из армии[1236]. «Чего только там ни происходило между студентами! Они делали что хотели, — вспоминал Липпольд. — Я имею в виду, что все спали где попало и с кем попало. Никакого осуждения, никакой критики, никаких оценок. Студентам предъявлялось одно-единственное требование… успевать по своей специализации»[1237].

На курс Билла записались 10 студентов, причем шестерых из них он так очаровал, что потом они бросили колледж и вместе с ним уехали в Нью-Йорк. Пока муж работал, Элен с головой погрузилась в учебу. Она записалась на все учебные курсы, на какие только смогла. «Мне нравилось абсолютно все, ведь я никогда не училась в колледже», — рассказывала де Кунинг потом[1238]. С утра занятия по хореографии у Мерса — два часа в день по шесть раз в неделю. Она была знакома с хореографом со времен его сольного дебюта в 1944 г.[1239] Подобно авангардистам в живописи, Каннингема совершенно не привлекало переложение на язык танца конкретных историй. Он хотел, чтобы танец понимали как нечто самостоятельное и оценивали по его собственным критериям, как движение в пространстве[1240]. Затем, с десяти до двенадцати, Элен иногда шла на лекцию по теории цвета Джозефа Альберса. Она говорила: «Меня восхищало и содержание лекций, и авторитарный стиль преподавания Альберса». (Вечерами она развлекала Билла пародиями на учителя[1241].) Однажды, когда Альберс перед всей группой разорвал коллаж Элен, одна из ее сокурсниц по имени Пат Пасслоф в знак протеста бросила учебу на его курсе. Сама же де Кунинг осталась. Она хоть и высмеивала Альберса, но очень высоко ценила возможность учиться у него. А в те дни, когда не было занятий у Джозефа, Элен посещала курс Бакминстера Фуллера[1242].

Сначала художница видела в нем только сварливого маленького человечка в галстуке-бабочке и с глазами, сильно увеличенными маленькими, но очень толстыми стеклами очков. Но она влюбилась в Фуллера, как только прослушала его трехчасовую лекцию в колледже. Используя «обучающие инструменты» из магазина дешевых товаров, в том числе заколки и прищепки, он изготавливал мобильные геометрические конструкции. С их помощью Бакминстер иллюстрировал свои идеи «энергетической и синергетической геометрии на основе тетраэдра». «На той лекции он принялся рисовать на доске диаграммы, — вспоминала Элен. — Он нарисовал квадрат и провел диагональную линию из угла в угол. „Ага, — произнес он с восхищением, глядя на изображение, — а вот и наша старая подруга, гипотенуза…“» И это сразило де Кунинг наповал. Она объявила Биллу: «Я записываюсь на его курс»[1243]. Элен стала единственной женщиной в, по ее собственному определению, «тесной компании студентов-архитекторов и инженеров из Гарварда — элегантных и похожих на бизнесменов молодых карьеристов»[1244]. В рамках своего летнего проекта Фуллер планировал создать один из первых геодезических куполов. Элен охотно присоединилась к его команде. Она говорила: «Если бы мне было 18, а не 28, думаю, я бы тогда бросила живопись и ушла в инженерию, таким увлекательным Баки сделал этот предмет»[1245].