Женщины, которые вдохновляли

Со временем эти две женщины, самые близкие Камилле по крови, но чуждые по духу, превратятся в ее сознании в воплощение зла.

Находясь позже в доме для душевнобольных, именно их она будет обвинять во многих своих бедах. А они действительно не понимали ее натуры, ни в коей мере не разделяя интереса к ваянию.

Желание постоянно возиться с глиной и камнем в их глазах выглядело блажью, если не сказать, глупостью.

Но в юности азарт художницы всегда брал верх, и девочка по очереди использовала своих домочадцев для лепки с натуры.

И, что самое странное, у нее, нигде и никогда не учившейся ваянию, получалось!

Когда и откуда пришла такая необычная для девушки из шампанской глуши жажда творчества, никто не знает.

В семье мнения разделились: мать и сестра пожимали плечами, а отец и брат относились к ее увлечению с интересом.

Луи всегда поддерживал детей в их начинаниях: хвалил первый поэтический опыт Поля и лояльно относился к странностям старшей дочери.

Он не разделял мнения супруги о том, что единственно правильный путь для женщины — быть женой и матерью.

Той же позиции придерживался и брат.

Его отношения с сестрой являют собой особую тему.

И по сей среди биографов идут споры о том жили ли брат и сестра душа в душу и было ли между ними соперничество?

Одни говорят, что брат и сестра очень любили и выручали друг друга.

Другие считают, что Поль вникал в ее трудности неохотно и не содействовал возвращению сестры из психиатрической клиники.

Достоверно одно: в детстве они подолгу гуляли вместе в окрестностях своей деревушки.

Уже тогда изрезанный скалами пейзаж привлекал Камиллу, которая в их в их линиях и формах видела множество каменных ликов и фигур, которые меняли свое «настроение» в разное время суток и разную погоду.

В шестилетнем возрасте Камилла поступила в Школу сестер христианского учения в Бар-ле-Дюке, куда был переведен ее отец.

В 1876 году году его перевели в небольшой городишко Ножан-сюр-Сен, расположенный в ста километрах от Парижа.

Отец, всегда желавший дать детям хорошее образование, пригласил для них наставника — господина Колена.

О нем также будет вспоминать впоследствии Поль, объясняя, что благодаря усердию их учителя все дети основательно изучили латынь, орфографию и арифметику.

Помимо основных занятий, брат и сестра много читали, а в их библиотеке была собрана почти вся античная литература.

Тогда же Камилла познакомилась с работами знаменитого писателя, философа и религиозного критика Эрнеста Ренана, и его идеи агностицизма, невозможности познания объективной истины оказались ей близкими и понятными.

Не оставила она и своих занятий и скульптурой, и как это ни покажется удивительным, работы пятнадцатилетней девушки весьма высоко оценили мастера того времени.

Первым ее заметил известный скульптор Альфред Буше, которого отец привел домой показать «занимательные» фигурки, которые лепила его дочка.

Альфред был в восторге от ее, к сожалению, несохранившихся «Наполеона», «Бисмарка» и «Давида и Голиафа».

Он сам предложил заниматься с нею, после чего девушка заявила ошарашенным родителям, что намерена уйти из дома и стать скульптором.

Понимая, что имеет дело с недюжинным талантом, Буше привел Камиллу к своему учителю, директору Национальной школы изящных искусств Полю Пигалю.

И случилось удивительное!

Ее маленькие скульптурные группы поразили Дюбуа своей неожиданной оригинальностью, и он поинтересовался, не училась ли она у… Родена.

Поскольку в голосе директора прозвучала ирония (Пигаль не любил Родена), не знакомая с работами Огюста Камилла так и не поняла, было ли его восклицание комплиментом или порицанием.

Но если серьезно вдуматься в слова директора, то нельзя не понять, что, сама того не ведая, Камилла уже тогда была близка по духу к великому ваятелю.

Что тот и сам признавал впоследствии.

В апреле 1881 года Луи Клодель перевез свою семью в Париж, и Камилла стала посещать Академию Коларосси — частную художественную мастерскую и вместе с тремя подругами-англичанками снимала студию.

Одна из них, Джесси Липском, со временем станет поверенной Камиллы в ее отношениях с Роденом.

Правда, ни знакомиться с ним, ни брать у него уроки Камилла не собиралась.

Как и всегда в таких случаях вмешался случай, а вернее сказать, рок. Альфред Буше собрался в Италию и попросил Родена поработать во время его отсутствия с молодым дарованием.

С первого же дня своего пребывания в мастерской Родена Камилла решила доказать Огюсту, что он не напрасно взял ее в ученицы.

Она не только работала вдвое больше других, но и исполняла все, что требовал скульптор: подметала и убирала мастерскую.

Конечно, она очень уставала, рабочий день был длинным, а ей полагалось наравне с мужчинами перетаскивать бюсты, взбираться по шатким, непрочным подмосткам и подавать мэтру инструменты.

Время от времени он давал ей указания и почти не обращал на нее внимания, но она чувствовала, что он за ней наблюдает.

Но куда больше усталости на нее давило одиночество.

Всем казалось странным, что так хорошо воспитанная барышня всерьез занимается ваянием и держались с нею на дистанции.

Разве это женское занятие?