Женщины, которые вдохновляли

«О моих отношениях к Шарлотте, — сообщал Шиллер в другом письме, — начинают громко поговаривать, но во всех этих разговорах нет и тени оскорбления для нас, даже сама герцогиня Амалия была настолько любезна, что пригласила нас обоих к себе.

Причину этого приглашения объяснил мне Виланд. Здесь на подобные связи смотрят снисходительно, и сама герцогиня не прочь им покровительствовать.

Г-н Кальб (муж Шарлотты) писал мне, что приедет в конце сентября; дружба его ко мне не изменилась, несмотря на то что он любит свою жену и знает про наши отношения. Но его самолюбие может пострадать от вмешательства посторонних людей в это дело и услужливого наушничества».

Что оставалось влюбленным?

Только одно: соедениться после развода Шарлотты.

Однако дальше разговоров на эту тему дело так и не пошло. И отрицательную роль, судя по всему, сыграл сам Шиллер, который вдруг охладел к еще недавно страстно лоюбимой женщине.

Как того и слдевало ожидать, уже очень скоро дело дошло до разрыва. ый разрыв.

И дело по большому счету было вовсе не в том, что Шарлотта не спешила разводиться с мужем.

По всей видимости, она прекрасно понимала, что со своим экцентричным характером она могла быть только любовницей, но никак не женой поэта.

Сыграло свою роль и то, что Шиллер уже посматривал совершенно в другую сторону.

Он честно сказал о своем влечении Шарлотте и еще больше ухудшил отношения ней.

Что, впрочем, не помешало бывшим влюбленным переписываться и заверять друг друга в вечной дружбе.

Вскоре умер муж Шарлотты.

Однако даже поле устранения этого препятстия Шиллер и не подумал возобнорвлять любовные отношения с Шарлоттой.

Как это не покажется старнным, но пылкий поэт был занят мыслью о создании семьи, основанной на порядке и спокойствии, но никак не на страсти.

Судьба Шарлотты сложилась печально: она лишилась состояния и ослепла.

Что же касается Шиллера, то зимой 1786 года он встретился на одном из вечеров с вдовой саксонского офицера г-жой Арним и ее двумя дочерьми.

И сразу же влюбился в старшую, Марию-Генриетту, отличавшуюся редкой красотой и изящными манерами.

Шиллер стал вхож в ее дом, однако г-жа Арним, не смотря на всю свою любезность, делала все возможное, дабы предупредить сближение дочери с поэтом.

Она не видела в нем мужа, но считала, что любовь знаменитого поэта сможет поднять цену дочери в глазах общества.

Шиллер попытался было пробить вставшую на его пути стену, но, в конце концов, уехал, дабы в разулке забыть Шарлотту.

И он действительно забыл ее с помощью охватившей его новой страсти. Но в то же самое время он трезво смотрел на свой будущйи брак.

«В союзе, заключенном на всю жизнь, — писал он в 1787 году, — не должна существовать страсть.

Если жена моя женщина необыкновенная, то она не даст мне счастья или я не узнаю самого себя.

Мне нужно существо послушное, которое я мог бы сделать счастливым и которое освежило бы и обновило мою жизнь».

Таким «послушным существом» стала Шарлотта фон Ленгефельд, с которой Шиллер познакомился в 1784 году, когда она вместе с сестрой и матерью приехала в Мангейм.

Тогда они виделись мельком, зато теперь, когда Шиллер вместе с товаришем стал вхож в их семью, она произвела на поэта яркое впечатление, он решил, что Шарлотта будет его женой.

«У нее, — описывала Шарлотту ее сестра, — была прелестная фигура и приятное лицо. Душевная доброта оживляла ее черты, а в глазах светились правда и невинность.

Натура ее, восприимчивая ко всему прекрасному и благородному как в жизни, так и в искусстве, дышала гармонией.

Она умела отлично рисовать и глубоко понимала природу. При более счастливых условиях она могла бы развить свой талант; свои возвышенные чувства она изливала в стихотворениях, из которых одно, написанное под влиянием нежной страсти, не лишено грации».

Судя по всему, это было именно то, в чем так нуждался Шиллер.

«Мне, — писал он по этому поводу приятелю, — необходим медиум, посредством которого я бы мог наслаждаться другими радостями.

Дружба, истина и красота еще сильнее подействуют на меня, когда семейная спокойная жизнь осчастливит меня и согреет.

До сих пор я скитался по свету, чуждый всем; все, к кому я был привязан, имели существа; более меня для них дорогие, а этим я не могу удовлетвориться — я жажду спокойной семейной жизни».

Однако на саму Шарлотта, находившуюся еще под впечатление несчастной любви, сам Шиллер не произвел никакого впечатления.

Понимая состояние несколько мелахоличной девушки, Шиллер не форсировал события.

Он был тактичен, вежлив и внимателен.

В конце концов, между молодыми людьми завязалась дружба. Настолько тесная, что покидавшая Веймар Шарлотта вручила Шиллеру альбом с просьбой вписывать в него стихи и попросила его приехать к ним летом в Рудолыцтадт.

«Надежда видеть вас, — писала она ему, — облегчает мне разлуку; приезжайте скорее, будьте здоровы и думайте обо мне. Я бы желала, чтобы это случалось чаще».

Несложной догадаться, что за этой дружбой крылось уже нечто большее.

Шиллер поспешил на зов и поселился рядом с домом любимой.