Женщины в политике. От Семирамиды до Дарьи Дугиной

Во-первых, она рожала часто и рожала мальчиков: сыновья Мехмед, Абдалла, Селим, Баязид, Джахангар увеличили шансы Роксоланы стать матерью будущего султана по сравнению с другими женщинами гарема.

Во-вторых, в острой подковёрной конкуренции с соперницами она проявляла требуемую сдержанность. Когда ревность старшей жены Махидевран к Роксолане достигла апогея, фаворитка султана терпеливо снесла побои и, не жалуясь открыто на грубость первой леди, скорбела лишь о том, что не может порадовать господина, представ перед ним в синяках и кровоподтёках. Сравнение холеричной и заносчивой Махидевран с демонстративно-покорной Роксоланой оказалось не в пользу первой жены. В этот момент, требовавший абсолютного подчинения, Сулейман сделал окончательный выбор: Махидеваран была изгнана из гарема, а РоксоланаХюррем заняла её место, получив не применявшийся дотоле титул хасеки (избранная).

Третьим плюсом стали ум и тяга к образованию. Освоив арабский и персидский языки, изучив нравы двора и особенности турецкой политики, хасеки Хюррем часто давала дельные советы своему мужу, а когда он отправлялся в дальние походы, посылала ему письма в стихах.

Ради такой спутницы Сулейман Великолепный сделал два исключения, никогда прежде не позволявшиеся османской традицией. Сначала он устроил официальный брак с бывшей рабыней, дистанцировав её тем самым от остального гарема. Затем – невиданное дело! – позволил женщине присутствовать на заседаниях Дивана (Государственного Совета), а в своё отсутствие принимать послов иностранных держав и вести дипломатические переговоры. Кроме того, Роксолана-Хюррем, так же впервые в истории Блистательной Порты, получила возможность создать благотворительный фонд своего имени и возвести целый ряд религиозно-социальных комплексов (включающих мечети, медресе, столовые, богадельни) в Стамбуле, Анкаре, Иерусалиме, Мекке и других городах империи.

Такое нарушение вековых османских канонов и небывалое возвышение женщины у трона ненавистники объясняли колдовским наваждением, злыми чарами Роксоланы. А ненавистников у неё хватало – ведь, стремясь удержаться у власти и передать трон одному из своих сыновей, хасеки Хюррем стала инициатором целого ряда казней и убийств. Критики насчитывают до сорока претендентов на трон и их сторонников, отправленных на тот свет по воле избранницы Сулеймана.

Из нашего благодушного XXI века действия РоксоланыХюррем выглядят чудовищной жестокостью, но нравы того времени и общества, пожалуй, не оставляли ей иного выбора. Кровавое соперничество между многочисленными наследниками государей-многоженцев выглядело скорее нормой, чем исключением. Гарантировать стабильность правления, без заговоров и переворотов, можно было единственным способом – когда оставался в живых только один прямой потомок предыдущего суверена. Например, султан Ахмед, правивший в Стамбуле в середине XVII века, оказался единственным уцелевшим из двадцати братьев – все остальные погибли в конкуренции за трон! Это была брутальная игра на вылет, «русская (точнее, турецкая) рулетка» Cредневековья, и та обитательница гарема, которая не расчищала дорогу к престолу собственным потомкам, фактически обрекала их на заклание. Можно представить себе, на что способна мать, спасающая родных детей – ею руководит сильнейший из человеческих инстинктов, перед которым отступают все культурные табу!

* * *

В подобных жерновах братоубийственной вендетты оказывались многие женщины, которых судьба вовлекла в полигинный брак с восточным государём. Изначально все они боролись за выживание – своё собственное и детей – в условиях беспощадного политического отбора. Однако, начав играть по правилам гаремной дуэли, трудно остановиться: устранив соперника, надо устранить и тех, кто будет мстить за него; а ещё надо поддерживать амбиции тех, кто выглядит твоим верным соратником – ведь у них тоже есть кровные враги, и они тоже рассчитывают на твою помощь в круговороте мести.

Джиджек-хатун. Жена двух ханов у истоков золотоордынской династии

По похожей дороге междуусобиц и скорби прошла, например, Джиджек-хатун, судьба которой была тесно связана с целой чередой ханов, менявших друг друга в первые десятилетия Золотой орды: Берке, Менгу, Туда-Менгу, ТулаБугой и Токтой.