Жены и любовницы нацистов

Возьмем хотя бы уже известный нам день -17 мая 1933 года. В то утро доктор Геббельс беседовал с Лени о съемках фильма и, исходя из ее воспоминаний, в очередной раз пытался склонить «бедную» Лени к постели. Сам сексуальный монстр вспоминал этот день иначе. После беседы с режиссером он весь день провел с Магдой. «Вечером с Магдой и Лени Рифеншталь ходили на спектакль «Мадам Баттерфляйк Потом беседовали в винограднике». Ну где хоть одно эмоциональное воспоминание о Лени? Дневники достаточно откровенны. Если бы у Гебельса хоть однажды проскочила мысль о связи с Лени, этот педантичный немец обязательно отразил бы ее в своих записях хотя бы одной фразой. Но искать там даже намеки на возможность связи — бессмысленно. Так что и эта «любовные связи» фройляйн Рифеншталь остаются целиком на ее совести.

Зато прямая выгода от сотрудничества с НСДАП более чем очевидна. После того как Гитлер в 1934 году снова обратился к ней с предложением снять фильм, она стала в шутку называть свою студию «Госфильмсъезд». Шутка — шуткой, но именно это полушутливое название, за которым стояли реальные связи, помогало Лени Рифеншталь решать многие проблемы. Она стала «пробивным» режиссером и могла, благодаря своим дружеским отношениям с нацистами, безболезненно реализовать любые свои проекты. Перед началом съемок еще одного помпезного фильма она сделала запись: «Внутренняя готовность к этому заданию преодолевает все сомнения, все раздумья, все препятствия». Насколько искренне звучит эта фраза, судить трудно. Хотя бы потому, что озвучена она была через полвека после произошедших событий. Пока неонацизм не начал поднимать голову по всему миру, Лени не откровенничала о том, как складывались ее отношения с верхушкой нацистской партии.

Проблема перед Лени стояла достаточно сложная. Необходимо было снять двухчасовой фильм, в котором совершенно не предполагалось действия. Фюрер сформулировал задание так: «художественное отражение нюрнбергского съезда с 4 по 10 сентября 1934 года посредством кино». Задача не из легких, поэтому режиссер решила использовать новаторские технические и художественные решения. Она довольно красиво вышла из создавшейся ситуации, сделав фильм в виде нескольких регулярных выпусков новостей, старательно разбавляя различными эпизодами бесконечные сцены марширования войск. И хотя в творческий процесс, как обычно, никто не вмешивался, Лени приходилось трудно. На подготовку к съемкам ей дали всего две недели.

Участники съезда весьма неохотно помогали Лени, считая, что она только путается под ногами. Шпеер так описывает съемки: «Как единственная женщина с официальными функциями в партийном механизме, она часто противостояла всей партийной организации, которая поначалу готова была поднять против нее бунт. Политические руководители, традиционно враждебно относящиеся к женскому движению, словно вызов воспринимали уверенное поведение этой женщины, которая без тени смущения командовала мужчинами, добиваясь своей цели. Плелись интриги. Гесса засыпали доносами с одной целью — лишь бы ее сместить». Хотя открытого противостояния Гитлер не допустил, но Лени все время чувствовала негативное отношение к своей работе, ей то и дело напоминали о неуместности ее присутствия на подобном мероприятии. Масла в огонь подлили и четыре аккредитованные на съезде службы новостей («Альфа», «Тобис-Мело», «Фокс», «Панорама»), которые преследовали там собственные интересы и, естественно, воспринимали работу Рифеншталь, как прямую конкуренцию.

На самом деле, если уйти чуть в сторону от личных отношений Лени Рифеншталь с нацистами, то мы смело сможем утверждать, что съемки этой ленты стали революционным шагом в истории документального кино. Многие критики того времени утверждали, что своим потрясающим эффектом, сделавшим именно фильм Лени о съезде — самым интересным и успешным, она обязана кинотехнологиям, приобретенным в Голливуде. Но дело не только в этом. Команда Рифеншталь, а это, между прочим, 120 человек, просто позволила себе целый ряд экспериментов, которые сейчас считаются классикой и стандартным набором действий в документальном кино. Ее инициативу подхватили почти все кинокомпании того времени, которые занимались производством неигрового кино.