Жены и любовницы нацистов

По ее приказу впервые на древках знамен 38-метровой высоты смонтировали специальные лифты, по которым могли двигаться камеры, осуществляя подвижную съемку с разных точек. Лени заставила всех операторов научиться кататься на роликовых коньках, чтобы те снимали динамику событий, сопровождая строй людей, а не снимая стационарно с одной точки всю колонну. Прибытие самолета с Гитлером снималось с крыши ближайшего многоэтажного дома, что позволило впервые сделать панорамную съемку в документальном кино. Она же начала использовать пожарные машины для съемки кадров сверху, над центром событий. Вокруг всего лагеря гитлерюгенда были проложены рельсы, по которым двигалась вагонетка с оператором. Посредством еще целой серии приспособлений она регулировала высоту съемки для камеры, расположенной стационарно во время двухчасовой речи Адольфа Гитлера.

Сейчас все эти приемы смотрятся более чем банально. Но в 1934 году все были просто шокированы новаторством молодого режиссера, который пошел на беспрецедентные эксперименты в документальном кино. А тогда операторы часами сидели в своих подвесных люльках, снимая происходящее.

Фильм даже начинался необычно: летит самолет, и Гитлер, как ангел, спускается на землю. И следом слова: «5 сентября 1934 года, 20 лет спустя после начала мировой войны, 16 лет спустя после начала страданий немцев, 19 месяцев спустя после начала немецкого возрождения прилетел Адольф Гитлер…»

Более того, Лени Рифеншталь пошла еще дальше: она впервые сняла постановочные сцены для документального кино. Строгими вымуштрованными колоннами сотни тысяч людей проходят перед неподвижно застывшим на трибуне фюрером. Псевдорелигиозная инсценировка торжественного посвящения знамен, в которой фюрер выглядит, как служитель культа. Эти сцены, как и множество других, снятых в голливудских традициях, были тщательно продуманной инсценировкой, поставленной под непосредственным руководством Лени. Это, кстати, единственный фильм, в котором снялся Гитлер. Шпеер рассказывает интересный случай. Несколько кадров на пленке не получились, и их решили переснять в павильоне. Выступать должны были Гесс, Штрейхер, Розенберг и Франк. Гесса пригласили на съемку первого. «С присущим ему пафосом искреннего волнения он обратился туда, где на сей раз не сидел Гитлер, и, соблюдая выправку, вскричал: «Мой фюрер! Я приветствую вас от имени партийного съезда. Съезд объявляю открытым. Слово имеет фюрер!» Говоря так, он производил столь убедительное впечатление, что с этой минуты я начал сомневаться в искренности его чувств… Я своими глазами увидел, что все это искусство срывать восторги толпы можно вполне правдоподобно разыграть даже и без публики». Организатор и главный пропагандист съезда Йозеф Геббельс имел полное право находиться в самом прекрасном расположении духа. Все им задуманное воплощалось в реалии.

После съемок этого фильма Лени Рифеншталь выпустила в одном из принадлежащих нацистам издательстве книгу, посвященную работе над лентой. Именно там она с восторгом рассказывала о том, как проходила работа над документальным кино, с каким энтузиазмом работала вся съемочная группа. В книге были помещены 16 фотографий фюрера и 37 снимков самой Лени за работой. Тогда она находилась в полном восторге от происходящего. Спустя полвека, когда фашизм был окончательно заклеймен и предан анафеме, во всех своих интервью Рифеншталь начала говорить о том, что эту работу она выполняла буквально под угрозой ареста. Себя она преподносила чуть ли не как борца с фашизмом, который сотрудничал с ними лишь для сохранения жизни. Что поделать, эта женщина отличалась всегда непотопляемостью и умением любую ситуацию обратить себе на пользу.

Так после съемок ее второго фильма об НСДАП за Лени окончательно утвердилась слава придворного режиссера. Гитлер перестал даже высказывать свои пожелания о том, как должен называться новый эпос. Для него каждая работа Рифеншталь была своеобразной визитной карточкой, которая, говоря современным языком, тщательно раскручивалась не только в Германии, но и за ее пределами. Это был не только смотр достижений партии, но и определенный образ людей, которые нашли свое место, стали символом настоящих патриотов. В 1937 году лента попала на французский фестиваль документальных фильмов. Французский премьер-министр Деладье вручил, Лени Рифеншталь Золотую медаль фестиваля за неоценимый вклад в развитие кинематографа. Надо сказать, что медаль вручили не только за новаторство режиссера, но и благодаря влиянию нацистов, крепнувшему во Франции.