Жертва

Они окончат колледж, начнут строить грандиозные планы. У них будет все то, чего у меня уже не будет никогда.

Наблюдать за всеми этими людьми больно, но я упорно заставляю себя это делать. Даже Клайв и Трей не догадываются о том, что я задумал…

Медленно перевожу взгляд в их сторону. Они громко хохочут, обсуждая нашу недавнюю вечеринку. Кажется, это была какая-то щуплая девчонка, одна из новоприбывших. Я легко собрал на нее компромат, проследив за ней всего несколько часов. А потому уже через пару дней заставил расплатиться за ту ложь, что она скрывала изо дня в день.

Все эти девушки… Странно, но мне тяжело запоминать их имена. Не знаю, виновата ли в этом болезнь. Или мне просто наплевать. Но я на самом деле не ощущаю ничего. Ни стыда, ни раскаяния. Только пустота.

Мои тяжелые мысли прерывает новый приступ смеха. Клайв сгибается пополам, изображая то, как новенькая отсасывала его член. Вынужденно хмыкаю в ответ, натягивая фальшивую улыбку, когда понимаю, что они оба пялятся в мое лицо, ожидая реакции.

С каждым днем оставлять свое сознание во внешнем мире мне становится все сложнее. Меня как будто засасывает в какую-то черную, непроглядную трясину.

Я знал, что с приходом новой осени мне станет хуже. Но даже не догадывался о том, насколько.

Таблетки давно не действуют, поэтому в моей комнате их больше нет. Сегодня, проснувшись задолго до рассвета, я несколько часов неподвижно лежал в постели, не в силах вспомнить, кто я такой и где я нахожусь.

Приступы становятся все сильнее. И каждый раз во время них меня окутывает липкий, опоясывающий все тело страх.

Я знаю, что вскоре приступ станет единственной моей реальностью. Полностью поглотит меня. Но я все еще надеюсь на то, что в какой-то чудесный момент смогу просыпаться по утрам иначе. Так, как все остальные люди. Хотя осознаю, насколько смешны и никчемны эти мечты.

Я жалок в своем нежелании принять правду. Но это инстинкты. И от них никуда не скрыться. Даже стоя на краю пропасти и отчетливо понимая, что другого выхода не существует, я все же продолжаю оглядываться по сторонам. Будто ищу призрачный луч надежды.

Громкий хохот Трея снова вырывает меня из нездорового оцепенения, и я вынужден включиться в их бестолковую беседу, потому что мое поведение покажется им странным. Ни он, ни Клайв не знают о том, что происходит со мной на самом деле.

Ни одна живая душа в этом колледже не подозревает о том, насколько я болен.

– Черт, да она так ловко обращалась с твоим стволом, мужик, – смеется Клайв, тыча Трея в плечо своим локтем. – Конор, ты уверен, что не подсунул нам обыкновенную проститутку?

Криво ухмыляюсь, заставляя себя изобразить на лице хотя бы нечто, отдаленно напоминающее коварную улыбку:

– Я просто умею убеждать людей.

– Это точно, – Трей согласно кивает и громко смеется. – Настоящий талант. И откуда он у тебя, Конор?

Равнодушно пожимаю плечами, решая, что этот разговор мне успел порядком надоесть. Поэтому какое-то время все внимание Трея занимает Клайв – им есть о чем поговорить, учитывая события прошедшей ночи.

Снова окидываю парковку невидящим взглядом, с каким-то тупым чувством тоски осознавая, что на улице стоит достаточно прохладный вечер. Но мне почему-то не холодно. Несмотря на отсутствие куртки.

Тонкую ткань светло-серой футболки нещадно перебирает холодный ветер, пронизывая мою кожу. От его порывов Клайв морщится и застегивает свою кожанку до самого верха. Трей прячет продрогшие ладони в карманы джинсов.

– Мужик, как ты умудряешься не мерзнуть в такую погоду? – удивленно тянет слова Клайв, словно читая мои мысли.

– Это еще одна моя суперспособность, – слишком резко роняю я, но потом решаю, что это неуместная реакция. – Меня все еще греют воспоминания о прошлой ночи.

Почти вымученная улыбка на моем лице стирает возникшее недоумение на лицах моих приятелей, и они снова возвращаются к прежней теме.

Это началось несколько месяцев назад. Стоя под ледяными струями в душевой, я внезапно понял, что не ощущаю холода. Не ощущаю вообще ничего. Я прекрасно осознавал, что на меня льется остывшая вода, но почему-то моему телу было на это наплевать.

Вслед за тактильными ощущениями вскоре отключились и все прочие сигналы.

Я перестал чувствовать голод. И понял это лишь тогда, когда меня стошнило желчью в туалете. Только в тот момент до меня дошло, что я ничего не ел уже несколько суток.

Знать, что ты медленно умираешь – это совсем не страшно. Я бы с радостью променял свой диагноз на какой-нибудь другой. На тот, что не разрушает сознание и не стирает тебя самого с лица земли.

На болезнь, которая не отнимает душу перед смертью.

Я был обречен постепенно забывать о том, кто я такой. Утратить все, что было для меня когда-то важным. Потерять все до последнего. Дойти до той точки безумия, когда ты больше не владеешь способностью осознавать хотя бы тот факт, что ты – человек.

– Да что с тобой сегодня такое? – резкий толчок в плечо выбил меня из колеи мыслей. – Ты как будто сейчас не здесь.

– Все в порядке, – соврал я, откидывая растрепавшуюся ветром прядь волос обратно на затылок. – Просто не выспался…