Жертва

Рэн помнил. Ему едва исполнилось двенадцать, Дерану пятнадцать, и брат только начал выходить из клана с целителями. Рэн вернулся домой едва живой, поздней ночью, но сразу забыл об усталости, когда у самого порога споткнулся о потерявшего сознание Дерана. Брат сгорал в горячке, бредил и что-то тихо шептал, не разобрать что. Рэн никогда так не боялся мелькнувшей рядом грани. Никогда не чувствовал себя таким беспомощным и никогда не смотрел с такой надеждой на учителя брата:

– Не бойся, мальчик мой, – понимающе улыбнулся целитель. – Он вернется. Только не сейчас.

Деран вернулся. Почти через луну, бледный и осунувшийся, он лишь отмалчивался в ответ на все вопросы. Долго просиживал наедине с матерью, целительницей душ, и выходил после этих разговоров слегка более спокойный… будто душу свою восстанавливал по осколкам. Медленно и мучительно. А Рэн, помнится, тогда сильно беспокоился и мучился, что не может помочь, как бы не старался. Не может изгнать из взгляда брата печаль, а из своей души – мучительного страха. Оказалось, он боялся терять… И позднее беспокоился, что это повторится… и что в следующий раз брат больше не вернется. Или с ума сойдет от боли.

– Старший целитель меня тогда едва от грани оттащил, – прошептал Деран, – целители душ от моего ложа ни на миг не отходили… а когда я оклемался, мне объяснили, что некоторых людей исцелять я никогда не смогу. Разве что ценой своей жизни.

– Я думал…

– Кассийцы тоже так думают, – холодно ответил Деран. – Они сами гадят в свои души, а потом удивляются, что мы не можем их исцелять. Обвиняют нас… говорят, что мы исцеляем лишь избранных. Но это далеко не так.

– Мне все равно, что они думают, – выдохнул Рэн, положив брату руку на плечо. – Пожалуйста, обещай, что ты больше не заставишь за тебя бояться.

– Ты боялся? – улыбнулся Деран.

– Очень… но ты был так замкнут в себе, что вряд ли заметил. Ты слишком добр. Но когда в следующий раз захочешь быть добрым, подумай обо мне и о родителях, хорошо?

– Хорошо.

Рэн покачал головой, бросил на брата еще один короткий взгляд и потянулся за плащом. Он и не думал, что быть целителем настолько опасно…

– Куда ты? – тихо спросил Деран, и в его голосе появилась едва заметная тоска. Ну, зато исцелять никого не будет, как и жизнью своей рисковать. Пока, по крайней мере.

– В город, – ответил Рэн. – Встретиться с человеком, которого рекомендовал Арам.

– И оставишь меня одного? – вздохнул Деран, но Рэн знал, что брат не всерьез. Просто обеспокоен чем-то, то ли недавним разговором, то ли своим положением. – Мой хариб оставляет своего архана?

– По мне так ты неплохо справляешься. Если что, намекай просителям, что приходить надо в первой половине дня. А с бумажками я тебе и так не помощник.

– Просители меня, собственно, не тревожат. Меня тревожит это.

Деран кинул брату два распечатанных письма. В первом неровным, размашистым почерком было небрежно выведено всего несколько слов: «Возвращайся в замок. Я жду». Второе, написанное аккуратными, каллиграфически-правильными и идеально-красивыми буквами, было интереснее: «Ради богов, брат, ты что вытворяешь? Как долго ты еще будешь оставаться в поместье? Принц в гневе. Немедленно возвращайся в замок или я тебя лично за шиворот из поместья вытяну до того, как это сделает Кадм».

Рэн вздрогнул, увидев это «брат» и понадеялся, что это писал всего лишь побратим наследника, потому что если…

– Гм… Друзья? – тихо спросил он.

– Наследный принц Кассии и его целитель судеб, – ошарашил Рэна брат.

– И ты отказал? – сглотнул Рэн.

– Как будто я мог не отказать, – раздраженно фыркнул Деран. – Высший маг быстро поймет что и к чему, в особенности, если они знают о подмене. Тот, что стоит под моими дверьми, ничего не понял, потому что ослаблен и одурманен. Я беру от него силы почти непрерывно, а он все равно начинает задавать вопросы. А наследного принца и его телохранителя я как обману?

– У нас все меньше времени, – выдохнул Рэн. – Обещай мне… если кто-то из них явится в поместье, ты сразу уйдешь в Виссавию.

– И выдам себя?

– Ты и так выдашь, – тихо ответил Рэн. – Не думаю, что вождь разгневается. Вот если с тобой что-то случится, если кассийцы уничтожат тебя не разобравшись…

– Я понял, – прервал его Деран. – Обещаю.

И вернулся к своим бумагам, спокойно вернулся, будто был для этого создан. Что-то черканул на одной, что-то пометил на другой, погрузившись в работу и ничего не замечая. Рэн лишь вздохнул: хранители дара долго не могли решить, чего в Деране больше – дара целителя или хранителя знаний. Решили сделать из него целителя, потому что этот дар был важнее для Виссавии, и Рэн так гордился этим решением. Гордился тем, что его брат быстро стал младшим целителем, стал выходить из Виссавии. Завидовал ему. И только теперь подумал вдруг, что с бумажками Дерану было бы безопаснее…

– Запри дверь и никого не пускай, – сказал Рэн, поправляя плащ. Уходить никуда не хотелось, но и приказа вождя он не выполнить не мог.

Деран улыбнулся губами Армана и съязвил:

– Как будто для высших магов двери это препятствие.