Жертва

— Его и не надо искать, — ответил Миранис. — Все и без этого кристально понятно. Рэми мой телохранитель, носитель Аши...

— Аши сейчас в Лиине...

— ... Лиин тоже исчез, — виновато опустил голову Илераз, и Миранис жестом остановил вспыхнувшего от гнева Кадма.

— Даже если Аши в нем нет сейчас, узы остались. И узы, когда телохранитель в смятении, тянут его к...

— ... тебе, но его тут нет, — задумчиво сказал Лерин. Начал думать, это хорошо.

— Ко мне, — согласился Миранис. — Он бы пошел ко мне. Но, так как я не мог ему помочь... да еще бессознательно, в шкуре зверя, он побежит к носителю Нэскэ. Мой отец не в первый раз успокаивает телохранителей, он не даст ему сойти с ума, — Миранис улыбнулся, когда Лерин молча создал переход. — Илераз, ты останешься тут и пойдешь к Арману. Как только Рэми отпустит, он помчится к брату. На этот раз не позволь ему убежать от охраны, возможно, мы еще задержимся в Кассии.

— Да, мой принц, — с видимым облегчением поклонился Илераз.

В тронном зале, куда они вышли, было слишком тихо. Отец медленно поднимался с трона, смотрел куда-то вверх, откуда раздался, полоснул по ушам громкий крик. Раньше, чем Миранис понял, кто кричал, Рэми полетел к нему. И Миранис поймал телохранителя, быстро проверил, жив ли тот, и только тогда посмотрел вверх, на поблескивающую синим, едва заметную фигуру.

Радон? Радон лично явился в Кассию.

— Мой принц, — выдохнул полуоглушенный Рэми.

«Избавься от него!» — обжег душу приказ, и Миранис, напомнив Рэми о брате, поспешно опустился на колени перед все еще не уходившим из зала верховным богом. Он не понимал. Радон никогда ему не являлся, никогда не показывал своего присутствия. Много раз Миранису намекали, что он никто, что он всего лишь пустой сосуд, приготовленный для Нэскэ. Оскверненный сосуд, который никогда не примет двенадцатого.

«Ты слишком много думаешь», — прошелестел голос Радона.

«Прости!»

«Это мне надо просить у тебя прощение, мальчик, — неожиданно тепло выдохнул Радон. — Я вижу в тебе много боли и непонимания. Страха, что все происходит лишь потому, что ты недостоин...»

«Но ведь это так! — горько засмеялся Миранис. — Потому я должен уйти!»

«Помнишь тот день, когда ты собственными руками убил Рэми?»

«И потому... за это ты меня караешь?»

Но Радон будто не слышал вопроса, а продолжал говорить:

«Помнишь, о чем ты просил, сидя позднее у его кровати?»

Миранис похолодел. Он помнил. Он очень хорошо помнил.

«Ты просил об искуплении. О том, чтобы отдать жизнь для его спасения... я знаю, вы, люди, слабы. Я виноват перед тобой, я исполнил твою просьбу. То, что в тебе... предназначалось ему. Но я не мог позволить...»

«Понимаю... — выдохнул Миранис. — Спасибо...»

«Не жалеешь? Если возненавидишь, я не стану тебя карать...»

«Ненавидеть? — Миранис не осмеливался поверить, что все это правда. — Вся моя жизнь до встречи с Рэми была сплошным недоразумением. Кем я был? Всего лишь гулякой, который не видел ничего помимо баб и выпивки. Мои телохранители подставляли раз за разом свои шеи, чтобы мне помочь, но все было тщетно. Пока я не встретил этого виссавийского придурка... прости...»

«Ты был бы отличным носителем Нэскэ. Ты ошибался, но ты любишь всех моих сыновей. Ты боролся за Аши...»

«... и чуть не убил Киара. Пожалуйста, не позволь никому из них...»

«Не позволю».

«Как скоро?»

«Он не успеет. Ни о чем не бойся, ни в чем не сомневайся. Ты сделал гораздо больше, чем от тебя ожидалось. Ты дал Кассии сильного наследника, ты спас своих братьев, всех, ты можешь теперь отдохнуть...»

И исчез. Облегчение нахлынуло волной, и Мир вдруг понял, что стоит на коленях в верховном храме Радона, и что сила верховного бога льется через него ровным потоком. Было так спокойно. Сомнения, страхи, ужас, что охватывал в последнее время, все ушло куда-то в небытье. Он больше ни о чем не жалел, он больше не был слабым, он понял вдруг, что все это время ошибался, и что никто и никогда не считал его лишним в этом мире. Вот и его телохранители. Они молчаливыми тенями застыли рядом, они ждали, пока он вынырнет из своего молчания, но Миранису нужна была эта молитва. И слезы облегчения, струившиеся по щекам.

В кое веки он все сделал правильно. Он исправил все свои ошибки. Он больше не слабый, никому не нужный принц-гуляка, он достойный наследник трона, даже сам Радон его принял. И он закончил то, что начал. Миранис медленно поднялся с колен, бросил последний взгляд на статую Радона и направился к дверям.

— Мы возвращаемся в Виссавию? — осторожно спросил Кадм.

— Нет.

— Но Рэми...

— Рэми подождет. Приготовить ритуал для моих телохранителей!

— Какой ритуал, мой принц? — осторожно спросил Лис, любимый ученик верховного жреца.

— Пробуждения их второй души. Только это убережет вас от безумия сейчас? Только я могу дать разрешение на проведение такого ритуала?

И красноречивое молчание было ему ответом.

***