Жертва

— Нэс… Нэскэ… помоги мне… — забыв внезапно о гордости, взмолился Арман.

— Как я тебе помогу? Когда я сказал, что хочу связать себя с тобой узами, ты воспринял это как оскорбление. А это ведь твоя защита. Будь ты связан со мной, я даже на расстоянии бы заставил тебя прийти в себя и замкнуть круг. А теперь, что я могу сделать…

— Прошу тебя… он ведь…

— Прав? Дай посмотрю, — Нэскэ провел ладонью около лица Армана. — Вот он тебя чем достал… ты ведь идеален, Арман, не так ли, никогда не совершаешь ошибок, не можешь себе на них позволить…, но я тебе напомню одну истину: ты человек. Ты имеешь право на ошибки. Теперь ты к тому же носитель Киара. И твои ошибки исправляю я.

— Наказываешь…

— Исправляю, Арман. Всего лишь исправляю. Они уже исправлены, не так ли? Все! Так откуда это самобичевание! Откуда раны, которые, как оказывается, не зажили! Откуда твоя неуверенность, друг мой? Ну ошибся, хорошо. Но разве тебя кто-то в этом попрекнул? Хоть раз. Ты сам себя попрекаешь. Скажу больше, ты дал воспользоваться своей слабостью врагу и чуть было не потянул за грань себя и братьев… Арман. Ты ведь доверяешь мне больше, чем ему?

— Да, Нэскэ…

— Мне не в чем тебя винить. Ты сделал для нас слишком многое, чтобы об этом забыть, и еще так много сделаешь.

Он приложил ладонь к груди Армана и тихо прошептал:

— Доверься мне, ты же знаешь, никогда я не желал тебе плохого. Ни когда ты не был носителем Киара, ни когда ты им являешься. Помни об этом. И будь сильным… спи…, а ты проснись, брат!

Выражение лица Армана поменялось, краски вернулись на его щеки, немое отчаяние и мольба исчезли из его взгляда, и Арман вдруг выпрямился резко, положил ладони на колени и вновь начал плести сеть заклинаний. Круг замкнулся и выровнялся.

Деммид же не спешил уходить. Он вгляделся вдруг в безжизненные черты закрывшего глаза и погрузившегося в медитацию Армана и провел над ним осторожно ладонью, а потом потянул ладонь на себя, и вокруг его пальцев заструилась, заиграло марево. Повелитель смахнул марево на руны круга, коснулся легко лба Армана, что-то прошептал, вплетая в руны круга свою магию.

Он осторожно подошел к Рэми, на миг положил ему руку на плечо, и племянник вздохнул с облегчением, выпрямился вдруг, а сила его окрасилась синими всполохами. Ронер благодарно улыбнулся, Деммид так же спокойно, как и вошел, вышел из круга.

— Твои люди пусть останутся до конца ритуала, — устало попросил повелитель. — Когда ритуал закончится, мой сын и его телохранители должны немедленно вернуться в Кассию.

— Все? — прохрипел Элизар.

— Ты знаешь, что все. И ты знаешь, что делать, — Деммид заглянул Элизару в глаза. — Если передумаешь, я пойму. Мы найдем другой выход.

— Не передумаю.

— Тогда жду тебя, друг мой. Оставлю с тобой своего хариба, на всякий случай, — мягко ответил Деммид, входя в переход.

И в тот же миг храм будто потускнел, и весь окутался тонкими, туго натянутыми нитями. Нити тянулись к Рэми, проходили сквозь его пальцы, а потом вдруг выстреливали куда-то вдаль, за стены храма. Одна, две, три… тысячи. Бесконечно много нитей. Одна выстрелила в грудь Илеразу, великан удивленно охнул, за спиной Элизара появился, опустился на колени Арам:

— Пленники…

— Что с пленниками?

— У всех на шее появились метки. У всех черные. У двух виссавийцев красные, у трех черные… мне кажется…

— А в тебя нить стрельнула? — осторожно поинтересовался Илераз.

— Да, но…

Великан бесцеремонно схватил Арама за ворот, оголил его шею и довольно усмехнулся:

— Мальчик молодец… всех зараженных пометил. Вождь, ты прикажи помеченных отловить, пока они чего не натворили. А потом уже решишь, что с ними делать. А так как я, судя по всему, чистый… могу я посмотреть, что там с моими людьми и кассийцами?

Элизар, может, и ответил бы, но кто его слушал? Илераз из зала исчез, и даже Арам, после кивка вождя, кинулся исполнять приказ великана, а Элизар перевел взгляд на племянника. Нити играли в его пальцах, губы были сомкнуты в тонкую линию, лицо напряжено. Ронер бесщадно брал силы у братьев, делился ими с Рэми, окутывал сетью заклинаний, круг работал слаженно, передавая все больше силы, и нити летели за пределы замка… как далеко… как долго… как многих Рэми найдет…

— Все, — прошептал Рэми, и в храме внезапно просветлело, а Элизар вдруг понял, что уже вечер. Что ритуал длился целый день. Рэми упал бы, но отпустивший сеть заклинаний Ронер ему не позволил.

— Хорошая работа! — прошептал он, укладывая Рэми на полу. — Теперь очередь за тобой, тетя.

Рэми чуть взлетел над магическим кругом, вырвался под ним из пола столб ослепительного света, а когда столб опал, Рэми вновь мягко опустило на пол. Раньше, чем Элизар дошел до племянника, Рэми открыл глаза и сел, устало потирая виски.

— Кого ты пометил? — спросил Элизар.

— Ты же понял, — ответил Рэми. — Всех кассийцев, в ком живет странник. Так как Виссавия тоже часть Кассии… то и виссавийцев. Пока метка красная, его можно спасти. Потом она начинает чернеть… с черной…

— Пришлем тебе в помощь пару высших, вождь, — язвительно сказал Кадм, помогая Рэми подняться.

— Зачем?