Жертва ума (СИ)

   вели меня к Дхарме.

   Все страдания возникают из желания собственного счастья,

   Хотя сказано, что просветление достигается желанием помогать другим.

   Хотя я и развиваю бодхичитту, в глубине мои цели эгоистичны.

   Я не только не приношу пользы другим, но и приношу им вред.

   Гуру, думай обо мне! Скорее посмотри на меня с состраданием.

   Даруй мне свое благословение, чтобы я мог поставить себя на место других.

   20

  Утро в горах выдалось очень холодным. Обычный, видимо, для этих гор туман, рваными языками облизывал влажную от росы траву. Воздух был чистым и свежим. Пожалуй, даже слишком свежим, а одеяло излишне тонким. Вылезать, из-под хорошо ими прогретой ткани, совсем не хотелось. Все что, ему было бы надо, уже сейчас сладко дрыхло рядом под боком. Удобно обвившее Хану, роскошное женское тело, дарило драгоценное тепло и уют. К этому счастливому в своей ленивой неге переживанию, ничего более добавлять не требовалось. Любая попытка улучшения и так уже совершенного момента, могла бы все это блаженство, просто испортить.

  По долине прокатился гулкий звон гонга. Все хорошее, когда-то кончается. Начинался ретрит. Видимо, все же придется вставать. Инна едва проснувшись, тут же больно ущипнула его, молча кивнув на дверь. Похоже, она серьезно относилась к местным правилам и ясно дала понять, что пора выметаться к себе в домик на 'индивидуальную медитацию'. Хану меньше всего, сейчас бы хотелось брать на весь срок обет целибата, но его личное мнение уже ничего поменять не могло.

  Плюхнувшись на кровать уже в своей хижинке, он соорудил что-то вроде гнезда, подоткнув одеяло под спину. Взгромоздившись затем на подушку, Хану попытался скрутить ноги в позу лотоса и, к его удивлению, они сложились легко и естественно, словно он просидел в ней всю жизнь. Он изумленно таращился на свои пластилиновые ноги, пока до него не дошло, что благодарить за эту растяжку следовало бы Кайзи. Все же он долго был помощником Оракула, а значит, был очень искушен и продвинут в техниках практики. Но, вот разум сейчас, был уже его собственным и потому, в медитации ум вмиг закружился в вихре мыслей и образов. Он снова и снова вернуть ему равновесие, но результатом этих бесплодных попыток, было лишь все более яростное сопротивление и все новые неистовые танцы дикого и совершенно разболтанного ума.

  Хану вдруг вспомнил о паре своих странных переживаний, каждый раз как-то связанных с Мартой. Тогда это произошло совершенно спонтанным и естественным образом, без всяких усилий с его стороны, словно ему дали аванс или такой необычный подарок на время. Но теперь, он не мог повторить , вызвав их специально, хотя отчетливо помнил все детали этих необычных состояний ума. Возможно, от него сейчас, как раз требуется что-то подобное.

  Хану вспомнил, что испытал эти переживания, сразу после сильного стресса. В последующем, у него был повод повторить все это не раз. Стресса в этом мире, ему хватало с избытком. Но видимо, ко всему этому, как-то необходимо было приложить еще и Марту, чтобы это снова случилось. По крайней мере, сколько и куда бы не прикладывай Инну, к примеру, - ничего похожего, с ним более не произошло ни разу. Стресс и Марта - очевидно, были двумя необходимыми ингредиентами для этой необычной алхимии мозга. Очень странно, что именно она, каким-то образом, каждый раз была катализатором таких переживаний.

  Хану терпеливо продолжал ломать голову в 'индивидуальной медитации', но ничего путного так и не вышло. Пытаясь сконцентрироваться - он расслаблялся. Когда же хотел расслабиться, отпустив все - тут же набирал новый полный комплект ментального мусора. Ум словно издевался над ним, делая все с точностью наоборот. Возможно, на групповых занятиях, все сложится лучше.

  Перед групповой медитацией, Нима дал короткие и ясные инструкции, которые тут, кроме Хану, видимо, были никому не нужны. Его же спутники, сталкивались с простейшими элементами практики с самого детства, будучи хорошо обучены и воспитаны в линиях их духовных традиций.

  На первый взгляд, это задание не выглядело очень сложным - не фантазировать, не придумывать что-то свое, не гнать мыслеформы насильно, а просто держать внимание через подсчет вдоха-выдоха, на ощущении течения потока воздуха в слизистой оболочке носа, на мерном движении стенки живота при дыхании, на шуме в ушах - можно было выбрать любой объект для такой концентрации, кому как удобно.