Жертвы интервенции. Первое комплексное научное исследование деятельности Общества содействия жертвам интервенции 1924–1927 гг.

Учитывая заявленную цель, созданное летом 1924 г. Центральное студенческое бюро при СЗОК ОСЖИ вело работу по нескольким направлениям. Во-первых, производился опрос среди самих студентов. В данном случае анкетированию подверглись в первую очередь рабфаковцы, где возраст студентов был больше, чем в среднем среди студенчества, и состав которых был более лоялен к проведению анкетирования. Ряд анкет подобного рода, в основном рабфаковцев Технологического института, сохранились в фондах ЦГАИПД СПб. В них были зафиксированы в основном материальные потери, а также ранения на фронтах. Так, студент рабфака Б.Д. Генкин (25 лет) указал, что он был ранен в ногу в боях с белополяками, лечился два месяца. Студент рабфака Щербаков в анкете указывал, что поляки после захвата в плен «отняли сапоги, шинель, гимнастерку, серебряные карманные часы, 4 пары тельного белья, одеяло, револьвер системы “наган”: всего на 250 руб.». Он же был ранен поляками в правую руку, лечился 4 месяца, был «избит до потери сознания». Студент рабфака В.Л. Ароносов (27 лет) указывал, что в октябре 1919 г. в Екатеринославе «был арестован деникинской контрразведкой, где сломали мне левую ногу». Студент рабфака Промберг (33 года) отметил, что в 1919 г. в Польше подвергся погрому. Студент рабфака И.С. Тофик (21 год) зафиксировал в анкете смерть отца 2 января 1918 г. в Витебске и т. д.[273]

Во-вторых, ленинградские студенты привлекались к анкетированию ряда отдельных категорий населения, которые не были работниками районных предприятий и не могли быть охвачены указанными подразделениями ОСЖИ. Например, 20 июня 1924 г. в Центральное студенческое бюро обратилась Торгово-промышленная артель инвалидов (проспект Володарского, д. 12) с просьбой прислать пять человек для анкетирования среди инвалидов 22 июня в 8:30 утра с предоставлением им же соответствующих бланков[274].

В-третьих, Центральное студенческое бюро выдавало студентам, которые отправлялись в отпуск или командировку, удостоверения уполномоченных ОСЖИ для проведения анкетирования на местах. Правда, эффективность этой практики было относительной, большинство командированных не смогло организовать анкетирование в силу ряда причин: от кратковременности отпуска до отсутствия дополнительных материальных средств и т. д. Например, студент химического факультета Технологического института А.Н. Троцкий поехал в Пермскую область на практику, но его не допустили на предприятие. Возможно, сказалась его фамилия и его посчитали возможным участником троцкистской оппозиции. Срок командировки был три дня, поэтому предполагаемого анкетирования, которое он намеревался организовать, не произошло[275].

Постепенно создавались подразделения и на других территориях, подответственных СЗОК ОСЖИ на Северо-Западе России, вне Ленинградской области: в Псковской, Новгородской, Карельской, Мурманской областях, Череповце. Правда, этот процесс в регионах явно затянулся, грозя сорвать работу. Показательна была ситуация в Карельской области. Здесь подразделение было организовано в июне, как и в других областях. Однако функционировать оно начало только в августе, так как председатель и секретарь в июле вышли в отпуск, и работа в этот месяц не велась. При этом выход из отпуска руководства подразделения мало что дал, работа велась крайне неторопливо. Так, членские билеты и уставы здесь получили только в ноябре 1924 г. Единственным положительным моментом было издание анкет для опроса карельского населения на финском языке (без указания количества подобных анкет)[276]. Еще хуже была ситуация в Новгородской области, где работа летом вообще не велась, а осенью характеризовалась крайне низкими показателями.

Проблемы были и в работе Мурманского областного подразделения СЗОК ОСЖИ. Летом здесь работа не велась, и долгое время не было зафиксировано ни одной анкеты. При этом сам регион был одним из центров интервенции на Севере, наряду с Архангельском, и наличие потенциальных анкетируемых лиц не вызывает сомнений.

В Череповце работа с большим опозданием началась только на рубеже 1924–1925 гг. «В 1925 году в административном отделе Череповецкого губернского исполнительного комитета было зарегистрировано губернское отделение Всесоюзного общества содействия жертвам интервенции, а также уездные и волостные отделения в Кириллове, Белозерске и Устюжне. 4 января 1925 года газета “Коммунист” сообщала читателям: “Череповецкий губернский комитет содействия жертвам интервенции ведет спешную работу по сбору и оформлению контрсчетов хищным банкирам Лондона и Парижа… Губернским комитетом уже принято и отослано в центр для предъявления банкирам 312 претензий, из коих: наличные убытки, выражающиеся в убийствах, – 77, расстрелянных – 10 человек, изувеченных – 102, пропавших без вести – 103 человека. На имущественные убытки, причиненные отдельным гражданам, предъявлено счетов на сумму 689 965 рублей…”»[277]