Жил на свете человек. Как мы стали теми, с кем родители говорили не общаться

Для наглядности проиллюстрирую свое долгое теоретизирование коротким рассказом о жизни матери четверых детей из близкого круга моих знакомых. Алине 33 года, у нее четыре сына – старшему десять, младшему полгода. Характер у нее, мягко говоря, сложный, отношения с мужем – из крайности в крайность, то развелись, то снова вместе. Словом, жизнь, как перманентный стресс, сама – клубок нервов. Собственные родители давно в разводе и фактически не помогают с внуками. Крутится сама, как может, единственный помощник, который всегда рядом, – старший сын. И вот пример: «Последи за Вовкой, включи ему мультики». – «Мам, я убрал игрушки, поможешь с английским?» – «Давай, чуть позже, видишь, я занята».

«Занята» – в большинстве случаев означает «разговариваю по телефону». Телефон обычно из рук не выпускается: она то переписывается с мужем, то болтает с подругой. В этом Алина – копия собственной матери, какой я ее помню: дети носятся сломя голову с чудовищным ором по коридору, а та часами зависает на телефоне. По сути, для Алины телефон стал единственным каналом информации, ниточкой связи с большим миром. Это можно отчасти понять, нужно же кому-то поведать о своих бедах, поплакаться, посоветоваться. Этакий способ дистанционной психотерапии.

Но вот что он значит для детей? «Дай Сашке свой смартфон, пока его планшет зарядится». «Я сейчас занята, поиграй в свою „ферму“». И дети вроде при деле, под ногами не болтаются, не пристают со всякой ерундой. А потом попробуй отобрать, когда пора укладываться спать. Типичная картинка, не раз наблюдал, и не только в этой семье.

В чем большой плюс, надо отдать ей должное, – так это в том, что за питанием детей Алина следит очень тщательно, никаких чипсов и батончиков, конфеты строго по счету, шоколад под запретом. А куда деваться: старший – аллергик, у второго сына – хронический гастрит. Хочешь не хочешь, будешь тут внимательной, обострения и очередные походы по поликлиникам никому не нужны, и без того хватает соплей из садика и двух школ.

Мальчишек своих Алинка обожает, и я знаю, как она гордится ими, их успехами в школе или на футболе (второй занимается), частенько выкладывает их фотографии на своей странице. Это факт. Но послушать, как она разговаривает с ребятами, особенно со старшими, – просто уши вянут. Просто-таки «я ему не мать, а ехидна». Нет, мата, конечно, она не допускает, ни в коем случае, но – только окрик и только приказной тон. Не знаю, откуда это пошло. Может, она почему-то решила, что лишь строгостью от детей можно добиться послушания. А скорее всего, именно такой стиль общения с детьми она сама слышала ребенком и переняла его от матери. Или все вместе. Трудно ответить однозначно. Я думаю, ей не помешало бы пообщаться с профессиональным психологом, но на это нужно и время, и деньги. А где же их взять, и прежде всего время. Как ни позвонишь или напишешь в соцсети – «Я в больнице». То с одним пацаном с бронхитом, то с другим с гастритом, то сама с каким-нибудь гайморитом. Иммунитет нулевой, и все на нервах.

Не берусь судить, хорошая ли мать Алинка, не повторяет ли она слишком много ошибок собственной матери, не мое, конечно, это дело, судить да рядить. Что меня действительно волнует, так это будет ли ей когда-то легче справляться с мальчишками и найдется ли у нее время любить их так, как они того заслуживают, как заслуживает любой ребенок. И так, как ей самой хотелось бы. Дай-то бог.

История, как мне кажется, довольно показательная и типичная для нынешнего времени и для поколения сегодняшних родителей. Я не Глоба[63], но просто вижу, как многие из них ходят по лезвию, по грани, разрываясь в поисках альтернативы – между своими желаниями и потребностями, своим комфортом и своими возможностями, с одной стороны, и потребностями ребенка в родительской любви и действенной помощи и заботе – с другой.

Мы часто не отдаем себе отчета и даже не замечаем, как многие блага современной цивилизации, созданные ради нашего удобства, оборачиваются некоторым образом против нас самих. Взять те же памперсы. Раньше у родителей был стимул как можно раньше приучить ребенка к горшку, а сейчас мы сталкиваемся с тем, что в два, три, а то и в четыре года ребенок все еще ходит в памперсах. А в этом возрасте привычки формируются уже по-другому, и с ребенком приходится работать психологу, психиатру. Аналогичная ситуация и в том, что мы идем на поводу у производителей продуктов питания – да, баночки с протертой смесью очень удобны и сокращают время на готовку, но в результате ребенка так долго не учат есть взрослую пищу, что потом приучить его к ней тоже становится проблемой.

Родителям на самом деле очень удобно, когда ребенок сидит за планшетом, компьютером. Он не делает тебе мозги, и ты спокойно можешь заниматься своими делами.

Но никакая компьютерная игрушка не заменит сборку самолета из конструктора вместе с отцом, и никакой ватсап не заменит живой материнский голос.